– Эй, красавица, ты не ответила… – как только показываюсь в коридоре, слышу голос позади.
Останавливаюсь оборачиваясь.
– Ярцев, ты болен?! – вылетает из меня, пока я пытаюсь увидеть в его лице намек на розыгрыш. – Нет. – серьезно отвечает он: – К тому же вы выиграли. – указывает пальцем за свою спину на спортзал.
И все же, они просто нашли новую жертву для своих проделок. А я уже позволила себе на секунду повестись.
– Я не куплюсь на ваши игры…– отвечаю, скрещивая руки на груди: – Что потом, обольете грязной водой? Или стой, может быть подножка, чтобы кубарем слетела с лестницы? Или может быть…– театрально ставлю палец к подбородку: – Спрячете вещи, пока… – Тормози, красавица. – останавливает Ярцев: – Я может и отмороженный болван, но не поступлю так с той, что мне нравится. А во-вторых, все то, что ты перечислила уже было, а я не повторяюсь. – Значит, придумал что-то новенькое… – тихо говорю, чувствуя разочарование.
И сама не пойму почему.
– Нет, Арина. – печально отвечает, поджимая губы: – В общем, я понял. Если не хочешь, так и скажи, зачем пытаться задеть, как мы? Ты ведь не такая…– он смотрит проницательным взглядом, что я даже теряюсь с ответом.
Ощущение, что Андрей Ярцев, которого я знаю вдруг куда-то исчез, а на его месте совершенно незнакомый мне человек.
– Что, Андрюх, Коротышка не поддается?! – откуда ни возьмись берется Борзовский. – Отвали! – тут же рычит Ярцев.
Я смотрю на них, и впервые, принимаю мысль, что у меня едет крыша. Тихонечко так, не торопясь.
– Хорошо, – резко выдаю, сама от себя не ожидая: – Я работаю с понедельника по среду. Четверг, в восемь вечера.
Свои же слова звучат иррационально и нереально. Вижу, как с последней фразой на пару секунд вытягивается лицо Борзовского, и как широко тянет фирменную улыбку Ярцев.
Отворачиваюсь, двигаясь к выходу из университета, иначе, честное слово, в этих стенах я сойду с ума.
– Выкуси, Борзый! – шипит Ярцев улыбаясь во все тридцать два зуба.
– Радуйся, пока можешь. – чеканю, толкая плечом и следую к дверям.
– Да ладно, че ты?! Поделюсь трофеем! – ржет в голос, а мне хочется ему вмазать.
Сам не понимаю, какого лешего раздражаюсь. Если бы не я, хрен че ему перепало…
Вижу, как она идет по улице и обнимает себя, а первые капли дождя уже срываются с неба.
В секунду принимаю решение, и не прощаясь пересекаю выход с корпуса, запрыгивая в свой пикап.
Двигатель рычит через две секунды и я резко газую, выезжая и двигаясь к остановке. Дождь набирает обороты и крупными каплями стучит по лобовому.
Давай, Коротышка не подведи…
Торможу у остановки, опуская окно.
– Садись. – голос звучит грубо, хотя сам понимаю, что здесь нужно мягче.
Она смотрит волком и даже не отвечает.
– Тебя вдруг стало слишком много… – отвечает, уводя взгляд в сторону: – Не желаешь вернуться туда, откуда вылез?! – снова взгляд в меня.
И в глазах, это ведь не ненависть?! Нет, Коротышка…
– Хочешь промокнуть, твое дело. – выдаю насмешливо, скрывая бурю, что вызывают во мне ее слова.
Откуда вылез…и то правда. Усмехаюсь, понимая, что девчонка зрит в корень. Будь папашина воля и не вылез бы.
Она совершенно не реагирует на слова, в то время как уже льет как из ведра. Дождь медленно, но верно превращается в стену из воды, а в лужах не перестают мелькать пузыри.
Стою, как придурок, выжидая, когда она сдастся. Да только через секунду слышу сзади клаксон автобуса.
