Босс-недотрога - страница 14



Не успеваю даже опомниться после крайне информативного танца, как на нас вихрем налетают Дроссельбахи, и мы полчаса кряду поем дифирамбы их «обворожительному во всех отношениях номеру». Элла к тому же заявляет, что обязательно и сама запишется на бальные танцы... Что всегда тяготела к пышным, отороченным перьями платьицам профессиональных танцорок. И, уже распрощавшись с обоими, произносит:

– Не хотелось бы злоупотреблять вашей добротой, доктор Бергманн, только не могли бы вы подбросить меня до дома... снова, – добавляет с милой ужимкой, обычно ей не свойственной. – Сюда я приехала на такси, а возвращаться пешком как-то лениво. Боюсь замерзнуть по дороге... или потеряться. К тому же я немного пьяна...

Громко вздыхаю, всем видом изображая фатальную покорность судьбе, и Элла хватается за мой рукав.

– Босс-недотрога, – шепчет она заговорщическим шепотом, припадая головой к моему плечу.

И я одергиваю надоеду:

– Перестаньте паясничать, право слово. Ведете себя, словно ребенок!

– Только дети и умеют быть по-настоящему счастливыми, – заявляет слегка захмелевший длинноногий гуру, падая на переднее сидение моего автомобиля.

Уже в дороге, продолжая нервировать меня неотступным, улыбчивым взглядом, девушка вдруг заявляет:

– Вы должны непременно подняться и поприветствовать малыша Сэмми, доктор Бергманн. Было бы невежливо уехать, не сказав бедняжке ни слова!

– Не знаю никакого «малыша Сэмми», уж извините, – отзываюсь на ее странное предложение.

– Еще как знаете, – возражает она. – Это злополучный хомяк фрау Кёниг. Его Сэмом зовут, если вы не запамятовали! Как товарища Фродо из «Властелина колец». – И тут же: – Как думаете, ему подходит это имя?

– Мне совершенно все равно, как зовут этого хомяка, Элла, – отвечаю полным усталости голосом. – Хоть самолетом его назовите, хоть одноразовой тарелкой...

И она сопит с явным недовольством:

– Злой вы, однако, доктор Бергманн. Злой и бесчувственный, как ваше стоматологическое кресло!

На сем мы и подъезжаем к подъезду Эллы Вальц.

Из врожденной воспитанности распахиваю перед ней дверцу автомобиля и жду пока она соизволит убраться восвояси. Однако этого так и не происходит: девица хватается за дверную раму и как бы даже с удивлением произносит:

– Кажется, меня сильно штормит. – Сует в рот два пальца и оглашает округу залихвацким пересвистом: – Свистать всех на палубу! – кричит она намеренно грубоватым голосом. – Элла Вальц нуждается в крепком мужском плече.

Как бы мне ни хотелось этого избежать, видно, все-таки придется тащить ее до квартиры на себе.

– Элла, пойдемте, хватит хулиганить, – произношу я.

Позволяю ее руке обвить свою шею и направляюсь в сторону подъезда.

– Где вы живете?

– На самом верху. Там только одна квартира...

Повезло, как висельнику... Каждый из шести пролетов лестницы до верхней квартиры я с трудом, но пресекаю становящиеся все более смелыми поползновения Эллы в свой адрес. Отдираю ее руки то от груди, то от шеи, которую она атакует проворными пальчиками... Сдаюсь уже на пороге ее квартиры, когда девушка начинает судорожно вспоминать, куда, собственно, дела свой ключ.

В какой-то момент она припадает к бетонной стене и хватается за грудь. Я готов предположить сердечный приступ или что-то вроде того, однако Элла расплывается в широкой улыбке.

– Вспомнила, – произносит она с хитрющим прищуром. – Они у меня в декольте. – И запускает руку за вырез платья.