Бойтесь Непостижимых - страница 7

– Иные боги, – услышал он благоговейный шёпот профессора, тоже приступившего к изучению фигурок на инструменте.

Кто мог построить такой чудовищный орган? Каким образом его разместили здесь и установили такие огромные трубы из свинца и олова? На эти вопросы не было ответов, но то, что здесь поклонялись запретным и старейшим божествам, не вызывало сомнений.

Всех лежащих без сознания азиатов доставили в полицейский участок, многих участников непотребного действа арестовали те полицейские, что караулили на своих постах по всему городу (беглецы выскакивали из самых невероятных мест и заброшенных домов, что лишь подтверждало слова профессора о разветвлённой сети подземных тоннелей в их городе). Однако самым главным зачинщикам и двум жрецам удалось-таки скрыться в неизвестном направлении, возможно даже, что они покинули Аркхем. Двое друзей немного прошлись по подземным галереям и коридорам, начинающимся сразу за дверью позади алтаря, а потом проследили, чтобы эту дверь заколотили наглухо, помимо той, через которую они вошли. Безусловно, существовали и другие возможности попасть в подземелья, но, по крайней мере, богохульствовать под церковью Святого Духа больше никому не удастся.

На следующий день все книги и каменного идола забрали сотрудники Мискатоникского университета для дальнейшего изучения. Их будут держать под замком и следить, что бы они не попали в руки особо нервных или впечатлительных людей, и уж тем более ярых фанатиков запретных культов. Всё остальное полицейские сержанты разрушили до основания и очистили подземелье, насколько это было возможно, не тронув только орган. Он обладал чрезмерно громоздкой конструкцией. Никто не смог бы разрушить его гигантские трубы, и, даже разобрав инструмент по частям, с ним было бы слишком много возни. Подвальную дверь восстановили, укрепили и заперли, так же как все двери церкви и ворота ограды, а все ключи снова передали на сохранение соборному сторожу.

На Хай-стрит и Друри-лейн воцарились прежние ночная тишина и спокойствие.

Что касается задержанных, то все они оказались незаконными мигрантами азиатского и африканского происхождения и сомнительной репутации, связанной с прошлым, бравшихся за любую грязную работу. Как бы их ни расспрашивали, чем бы ни угрожали, они предпочитали молчать. Большинство из них даже не могло сносно изъясняться на английском языке. Только один из них, метис-полукровка, поведал, что они намеревались пробудить древнего бога. О жрецах и организаторах подземных ритуалов он сказал, что они скрылись, дабы присоединиться к более многочисленным сторонникам, поклоняющимся Великим Древним, находящимся в иных местах. Больше он не добавил ни слова, и полиции пришлось отправить всех этих людей на родину по причине их невменяемости. А карлика-горбуна никто так больше и не видел и ничего не мог добавить о нём.

На этом дело о ночных бесчинствах и крадущемся ужасе завершилось, и инспектор в который раз убедился, что всему непознанному всегда найдётся научное объяснение. Говард утверждал, что им удалось предотвратить катастрофу планетарного масштаба, но Моррис считал, что его лучший друг преувеличивает. Они всего-то разобрались с полубезумными фанатиками, и никакого Ктулху в природе не существует.

2

Прошло несколько месяцев после того, как инспектор полиции Иакинф Моррис (не терпящий, что бы его называли по имени, и считающий, что он не имеет ничего общего с привлекательным юношей Гиацинтом из древнегреческого мифа) успешно завершил дело о проведении кощунственных обрядов в подвале церкви Святого Духа и крадущемся ужасе на Друри-лейн и Хай-стрит. За это время в его родном Аркхеме, штат Массачусетс, не произошло ничего примечательного, и больше никто не пытался пробудить древних богов (в которых инспектор отказывался верить), спящих в земных недрах и океанских глубинах. Трижды Моррису казалось, что за ним наблюдает злобный карлик-горбун. Он замечал его лик, заглядывающий в окно его кабинета, но всякий раз, почти мгновенно выскакивая на улицу, понимал, что ему привиделось. Возможно, таким образом проявлялись побочные явления от воздействия чудовищного инфразвука, который ему пару раз довелось слышать от гигантских размеров органа за то время, что он проводил своё последнее расследование.