День хоть и был сегодня вполне приятный, но очень волнительный. И стоило мне закрыть глаза и расслабиться, я тут же уснула. И очнулась от того, что холодно. Вода успела остыть.
Полтора часа плавала, ничего себе. Виктор подумает, что специально прячусь от него.
Яростно растираюсь полотенцем. Натягиваю пижаму.
Водзинский, похоже, спит. Свет выключил и не шевелится, раскинувшись посередине кровати.
Подкрадываюсь к постели и быстро лезу под одеяло, укрываюсь чуть ли не с головой. Но зубы продолжают стучать.
Хоть одеяло очень большое, Водзинский всё равно замечает мою возню. Чувствую его руку прямо на своём плече.
– Ледяная… – сонно бормочет.
– Уснула в ванне, вода остыла.
– Иди ко мне, погрею…
Он так обыденно это произносит… как будто это не первая, а сотая наша ночь вместе. Знаю, что мужчины к близости относятся куда проще. Может, у него сейчас ничего и не шевельнётся, а я уже напридумывала всякого…
Осторожно придвигаюсь к нему. И он тут же сгребает в охапку и прижимает к своей огненной груди. Мурашки от такого соседства начинают водить хороводы по моей коже. Все волоски на теле мгновенно становятся дыбом. Чувствительность – на максимум.
– Вставать неохота и искать пульт от кондиционера, – шепчет сзади мне прямо на ухо.
Мой пульс начинает разгонятся. Стараюсь дышать тише и не шевелиться лишний раз. Но он, наверное, понимает, насколько волнительно для меня происходящее.
Его дыхание тоже поначалу – тяжёлое и частое. Но никаких лишних движений он не делает.
А мне очень скоро становится жарко. Но так хорошо и уютно в этом коконе из одеяла, его широкой груди и крепких рук, что даже не пытаюсь вылезти.
Водзинский засыпает первым, а я еще долго не могу уснуть. Всё размышляю над нашим будущим вместе. И наслаждаюсь тем, что он так близко и обнимает меня.
Мысли о Викторе из головы не выходит даже во сне. Мне снится ночь моего восемнадцатилетия. Мы яростно целуемся в кровати. Чувствую жар его тела, словно наяву.
Это точно сон? А то вдруг я что-то перепутала и снова пристала к Водзинскому, как тогда?
В этом сне никакой Алины у него нет, и можно делать всё, что вздумается.
Пока не проснулась, спешу урвать еще немного вымышленного счастья. Наваливаюсь сверху и целую. Без стеснения и страха, что оттолкнёт.
А он и не думает даже отталкивать. Хватает за задницу и вжимает в свой пах, приподнимая бёдра мне навстречу.
Впиваюсь пальцами в его волосы, целую глубже. Он отвечает, шаря руками по моему телу.
Вдруг в голове звучит его голос:
"Олесь, сегодня не приезжай, я не один…"
Чёрт. Что это?
Вспомнила. Нет больше его бывшей невесты Алины, зато есть подружка Олеся.
"Ты будешь хорошей девочкой?"
Фу, как пошло. Что бы он там не имел в виду.
"Не сегодня, лучше после свадьбы.
Мой будущий муж попросил какую-то женщину к нему сегодня не приезжать, потому что не один, со мной. Но если она будет хорошей девочкой, то он встретится с ней позже, после свадьбы. Я всё правильно поняла? Не похоже, что это деловые отношения.
Я замираю. Мягкие губы перемещаются на мою шею. Он лижет, прикусывает даже. Ниже и ниже. Мешает майка и он сдёргивает её с плеча. Впивается в пылающую в горячке кожу.
Обхватывает поверх ткани груди, ласкает пальцами соски. И стонет.
Водзинский стонет так эротично, что моё тело будто электрическим разрядом простреливает. Я пытаюсь свести бёдра, но не могу – сижу на нём верхом. Внизу всё горит и кажется, уже мокро.
