— Дурашка моя, — тихонько посмеивается надо мной он, — Я всё решу. Успокойся. Посиди минуточку, я скоро вернусь.
Стон слетает с моих губ, когда Стёпка всё-таки встаёт с удобного синего дивана и направляется к кабинету врача, которому не посчастливилось меня принимать.
Без него так одиноко и грустно, что тут же становится холодно.
Рефлекторно поправляю воротник на свитере, натягиваю рукава пониже, кутая в них пальцы, а подмышкой, зараза, поддувает. Осторожно пробираюсь к разошедшемуся шву и веду пальцами по дырище. Хорошо ещё, что по шву разошёлся. Можно будет невидимым швом аккуратно дома зашить, а не выбрасывать.
Чуть без свитера меня не оставил, гад такой.
Неосмотрительно, вторя недовольным мыслям, бросаю недовольный взгляд на этого Дмитрия и встречаю его упрямый.
Чего? Чего он так смотрит?
А смотрит он странно. На моё лицо, на руки, на грудь… Нет, не на грудь, на подмышку. Понятно, увидел, как я дыру “изучала”.
— Не надо на меня смотреть, как на оборванку какую-то. До встречи с вами, с моим свитером был полный порядок. — выходит гораздо агрессивнее, чем я планировала.
— Камилка, что ли, потрепать успела? — хмуро интересуется мужчина.
— Да мне и без вашей драгоценной Камилы хватило. — бурчу, старательно разглядывая свои кроссовки.
— Я, что ли?
— Нет, дед Мазай. И зайцы. Все вместе.
Наконец-то Стёпа возвращается. К моему сожалению, он почти не обращает на меня внимания, не помогает подняться и одеться, не подаёт руку. Он вообще отзывает этого типа в сторону, лишь кивнув мне, мол, всё, можем ехать.
Мне не нравится, что они между собой общаются так… спокойно. Я же точно помню, что сказала. Да, так и сказала — я девушка Стёпы. Да любой другой нормальный брат уже бы возмутился, что рядом с его сестрой несвободный парень, а этому хоть бы хны.
Хотя… вот к чему моё возмущение и недовольство? Брат… тоже мне высшая инстанция. Если сестру не смущает, что она с моим Стёпкой шашни крутит, почему брата должно смущать? Яблочко от яблони… Или как о брате с сестрой сказать? Про яблоньку обычно говорят о родителях и детях, а про этих как? Одного поля ягоды?
Взгляд выхватывает, как какая-то бумажка из рук Стёпки кочует к Диме. Мне это уже не нравится. Не нравится и физиономия Стёпы. Уж больно она у него сейчас дебильная. Улыбаться мне пытается, а сам взгляд отводит, глаза по сторонам бегают, красный он какой-то.
Быстро одеваюсь и подхожу к беседующим, но эти смолкают и начинают двигаться к выходу. Я так и не смогла ничего услышать.
— Всё хорошо, Стёп? — хватаю его руку и заглядываю в родные глаза.
— Конечно. — улыбается.
Врёт… Знаю, что врёт. Потому что люблю. Потому что я его чувствую. Я и присутствие Камилы в его жизни почувствовала, несмотря на то что он её от меня скрывал и ни словечком о ней не обмолвился.
— Дмитрий, — отвожу взгляд и задаю вопрос мужской спине, — А что вам передал Степан только что?
— Лилька, перестань. — шипит на меня Стёпка.
А что я? Что мне остаётся, когда самый близкий, родной человек врёт?
— Это наши дела со Степаном. — не оборачиваясь, бросает тип. — И прекрати мне выкать!
Дела? Их общие? Этого Дмитрия и моего Стёпки? Дела, которые он из кабинета врача вынес? Абсурд. И этот врёт.
Я не понимаю, зачем им мне врать, если, не пройдя и ста метров, открывается правда.
— Идите, я догоню. — брат ведьмы останавливается у стеклянных дверей, над которыми красным капсом алеет «Аптека».
