А-а-а-а-а… Ах вот почему он такой добрый и внимательный. Ну да, теперь понятно. Теперь всё сходится. Конечно же, он не за меня переживает, за себя и свою сестру, за их здоровье. Я уже было подумала, что он сумасшедший, который искренне обеспокоен незнакомой ему девушкой…
Правильно мать говорит, я наивная, как трепетная лань.
— Угораешь, что ли? — впервые я слышу волнение в голосе разлучницы. — Мне… Мне нельзя болеть. Тем более, завтра. У меня завтра съёмка!
— Тогда прибавь газу и поезжай молча.
До больницы добираемся за считаные минуты. Я даже понятия не имею, где нахожусь. Это не наша районная поликлиника. Отсюда не видно, что написано на вывеске, но сама вывеска и фасад белоснежного здания уже навевают панические мысли. Это что-то на богатом. Что-то не для меня.
Все выходят из машины, а я сижу. Дима этот держит дверь открытой, вытягивает в мою сторону руку, а я… а я сижу.
Ком в горле, слёзы опять глаза щипают.
— Я туда не пойду. — сипло шепчу я.
— Что?
— Это не моя больница. Я туда не пойду. — стараюсь говорить громче, но от этого начинает сильнее болеть горло.
— Эй? Давай ты хотя бы меня пожалей, если себя не жалеешь. Я здесь, в одной толстовке стою, а на улице, между прочим, не май месяц.
А зачем ты, спрашивается, в одной толстовке, — хотя, как по мне, это обычная пайта, — на улицу попёрся?
— Я решу. — Стёпка появляется рядом с Димой и ныряет ко мне на сиденье. — Ну? Ты чего, Лилька? Напугала нас всех… Дурашка моя. Идём. — его рука оказывается на моём колене, ладонью вверх.
Я так сильно его люблю… Наверное, полчаса назад я была уверена, что пойду в с ним на край света, куда угодно, а сейчас понимаю, что не куда угодно. Исключение имеется. Мы напротив него стоим. Это какая-то частная клиника. Вот туда не пойду даже с ним.
— Я не могу, Стёп, — всхлипываю, падая ему на грудь. — Мать взбесилась. Такой погром устроила дома… Деньги отобрала. Как я туда пойду? У меня вряд ли пятьсот рублей наберётся. И то, если хорошо сумку выпотрошить и всю завалявшуюся мелочь собрать. Я домой хочу, Стёпочка, просто домой…
Что я здесь делаю? Боже, вот бы проснуться в своей постели полгода назад и вообще ничего не знать ни о Камиле, ни о её брате.
— Ты как? Норм? — Стёпка сжимает мою руку и жалостливо заглядывает в моё лицо.
— Это всё вообще было не обязательно. — шепчу я, прильнув к родному плечу. Стёпа хоть и сказал, что он со всем разберётся и всё оплатит, а мне так стыдно, что хочется от всего мира спрятаться у него на груди. Понятно же, что нам это не по карману. — И колоть здесь совсем не умеют. Укол болючий, капец. — приходится шептать, потому что брат этой ведьмы за нами по пятам таскается и, казалось бы, к нашим разговорам прислушивается. Его даже усатый врач из кабинета выгонял перед моим приёмом. Вообще, тип мутный.
— Зато температуру сбили. Разве плохо? — улыбается любимый. — Ты, наверное, посиди пока, я загляну в кабинет, потороплю врача. Никак лечение на бронхит не выпишет, что ли?
О да, у меня бронхит. Я хоть и далека от медицины, но по своему кашлю и температуре подозревала нечто подобное, хотя и надеялась прогнать простуду жаропонижающими порошками, чаем с вареньем. Сегодня вот мне они не особо помогли, а вот завтра…
— Стёп, может, ну его это назначение и лечение? Поехали домой, а? Я всё равно из домашней аптечки лечиться буду. Мне это всё не нравится…
