Никитос достал из-за пазухи какой-то инструмент — похоже на напильник.
— Вот, спёр в кузнице, пока хозяин не видел. Сможете перепилить прутья?
Я взял напильник через решётку:
— Сделаем. Но это займёт время.
— Тогда начинайте сейчас, — Никитос оглянулся через плечо. — А я пока отвлеку стражу внизу. Создам шум у ворот, чтобы они не услышали, как вы пилите.
— Осторожнее, — сказал я. — Не попадись.
— Не впервой, — ухмыльнулся Никитос. — Встретимся у восточной стены, там, где заброшенный склад.
Он ловко спустился с карниза и исчез в темноте.
Я повернулся к Коте и показал напильник:
— Приступаем. Нужно перепилить хотя бы два прута, чтобы пролезть.
Котя кивнул и взял инструмент. С его силой дело должно пойти быстрее.
Вскоре снизу донеслись крики и шум. Никитос начал свою диверсию. Пользуясь этим, мы усиленно пилили прутья решётки.
Это был тяжёлый труд. Металл поддавался медленно, руки уставали. Мы менялись каждые несколько минут. Шум снаружи то утихал, то вспыхивал с новой силой — Никитос явно знал своё дело.
Прошло, наверное, часа два, прежде чем нам удалось перепилить два толстых прута. Проём был узким, но достаточным, чтобы протиснуться.
— Ты первый, — сказал я Коте. — Ты сильнее, если что, поможешь мне снаружи.
Котя кивнул, подтянулся на руках и протиснулся в отверстие. На мгновение застрял, но потом всё-таки пролез и исчез из виду. Через несколько секунд его рука появилась в окне — он держался за карниз снаружи.
Теперь моя очередь. Я был худее Коти, так что пролез чуть легче. Оказавшись снаружи, я увидел, как Котя уже начал спускаться по стене, цепляясь за выступы камней и неровности кладки.
Это было страшно. Высота приличная, а внизу — каменный двор. Упадёшь — и всё, привет, средневековая могила. Но выбора не было. Я начал спускаться, тщательно нащупывая каждую опору для ног и рук.
Наконец, мы оказались на земле, в тени башни. Шум всё ещё доносился от главных ворот — Никитос явно устроил знатную заварушку.
— Куда теперь? — прошептал Котя.
— К восточной стене, там Никитос назначил встречу.
Мы держались в тени, обходя патрули стражников, которые, к счастью, были больше заняты беспорядками у ворот. Добравшись до восточной части детинца, мы увидели участок стены, который охранялся меньше остальных.
— Надо как-то перелезть, — сказал я, глядя на высокую каменную преграду.
Котя огляделся и указал на телегу, стоявшую неподалёку:
— Подкатим к стене. На ней встанем друг на друга.
Так и сделали. Подкатили телегу, я встал Коте на плечи и едва дотянулся до верха стены. Подтянулся, забрался наверх, потом помог забраться Коте.
С внешней стороны стены была навалена земля — видимо, для укрепления. Это облегчило наш спуск.
Оказавшись за пределами детинца, мы быстро двинулись вдоль городской стены к месту встречи. Заброшенный склад оказался полуразрушенным зданием, заросшим плющом и кустарником.
Внутри нас уже ждали Монгол и Ваня Кортавый.
— Живы! — обрадовался Монгол. — А мы уж думали, придётся вас из петли вынимать.
— Где Никитос? — спросил я, оглядываясь.
— Ещё не вернулся, — Ваня покачал головой. — Может, его поймали?
— Не должны, — я покачал головой. — Он хитрый, выкрутится.
И действительно, минут через двадцать в дверь проскользнул Никитос, запыхавшийся, но довольный.
— Ну как вам представление? — ухмыльнулся он. — Я им там целую баррикаду устроил, подпалил сено, лошадей выпустил. Они там сейчас как муравьи суетятся.
