Тест №1: Исчезновение преступника.
В новостях писали о педофиле, отпущенном под подписку. Я посмотрел его фото, нашёл город, в котором он живет. Не ради мести. Ради эксперимента.
– Хочу, чтобы этот человек больше не мог причинить вред ни одному ребёнку. —
Щелчок.
Вечером новость:
«На железнодорожных путях найдено тело мужчины, ранее проходившего по делу…»
Я не почувствовал радости. Ни грамма. Только тихую, как аптечная вата, уверенность: кнопка слушает. И она не балуется.
Тест №2: Исцеление.
Я хотел понять: может ли она восстанавливать? Или только разрушать?
– Хочу, чтобы у мальчика из объявления на столбе исчезла опухоль. —
Щелчок.
Неделя спустя – мать этого мальчика пишет пост:
"Врачи не могут объяснить, как это возможно. Опухоль рассосалась. Это чудо. Или ошибка. Или подарок."
Я стоял у витрины супермаркета, смотрел, как капает дождь. И думал:
Вот теперь ты точно в игре, братец. Не сжёг – а спас. Один-один.
Тест №3: Путешествие во времени
Ну а чё, раз уж у меня в кармане артефакт вселенского масштаба, надо было проверить самое жирное – может ли эта красная шлюшка гонять меня туда-сюда по временной линии. Не как «Делориан», конечно, но хотя бы пару часов назад – во вчера, когда я вышел из офиса и ещё не знал, что буду поджаривать коллег.
Сформулировал желание аккуратно, без двусмысленностей:
– Хочу вернуться во вчерашний день, к 18:00, когда я вышел из офиса.
Нажал. Щелчок. Тишина.
Никакого флэша, провала в пустоту, никаких бабочек из прошлого. Только чайник бурлит – как бурлил, так и бурлит. Хм.
Попробовал иначе.
– Хочу оказаться в завтрашнем дне. Утро. Прогноз погоды. Результаты футбольного матча "Зенит – Урал".
Щелчок.
Опять ничего. Ни рывка, ни глюка. Да что ж ты, кнопка, мать твою, не хочешь Мартина МакФлайя мне устроить?
Вечером – всё тот же стол. Тот же чай. Тетрадь. Только рука подустала – писать уже не хочется, но надо.
На последней странице пишу, по-военному сухо:
Выводы:
– Перемещений во времени нет.
– Телепортации тоже.
– Кнопка работает строго в текущей точке пространства.
– Желаемое должно быть в пределах реальной плоскости.
– Кнопка всё ещё исполняет буквально.
– Фильтрует, но не всегда.
– И всё равно подчиняется.
– А я всё равно отвечаю. Перед собой. Перед улицей. Перед этим немытым небом над Смоленском, где снег в мае – это уже рутина.
Вывод из выводов:
Не всё возможно.
И слава богу.
Потому что, если бы я реально мог вернуться во вчерашний день… я бы, наверное, ещё раз поджёг этот офис.
А это уже – диагноз. А не гипотеза.
Тест №4: Откат.
Я всё думал – если кнопка умеет делать, то может ли она разделывать обратно?
Человеческий мозг – склизкая штука, особенно когда на руках кровь, даже если ты формально не при делах. Ну, подгорели, ну, ты ляпнул – «да горите вы синим пламенем». … А что, я конкретно просил сжарить бухгалтерию? Или чтобы Светлана Алексеевна соскребала ногти с оконных рам, пока сверху падает штукатурка?
Нет. Я просто психанул.
И что – всё, теперь пожизненно виноват?
Надо было проверить.
– Хочу отменить своё предыдущее желание. Чтобы офис снова был цел. Чтобы всё, что сгорело – вернулось. Все целы.
Нажал. Ничего.
Щёлкнул ещё раз. И ещё. С каждым нажатием – как будто вбиваешь гвоздь в стену, только в этот раз – в свою грудную клетку.
Ничего.
Съездил к месту, где был офис – ну, чисто для уверенности. Там уже стояли краны, копали, лопаты, бетон. Выжившие ходили в масках, под глазами тени. Кто-то с шиной на шее, кто-то в чёрных очках. Светка Алексеева больше не носила каблуки. Теперь она передвигалась, как будто у неё в позвоночнике забыли гвоздодёр.
