«Какого дьявола мне это нужно? – спрашивал сам себя Аристокл, поспешно шагая на шум драки. – Зачем я каждый раз лезу в человеческие дела? Зачем?»
Ты – не человек. Всё человеческое должно быть тебе чуждо. До людей тебе нет никакого дела. Ты должен питаться ими – и только. Сколько раз можно наступать в одну и ту же яму?
Вампирское восприятие не обмануло Аристокла: в тупике узкого переулка молодой господин, в котором он сразу же узнал бледного аристократа из «Бездонного ларя», отчаянно отбивался от шестерых нападавших, прижавшись спиной к каменной стене, увитой плющом. Оборонявшемуся помогало то, что его противники не могли накинуться все вместе – переулок оказался слишком узок.
– Шестеро против одного, господа? Не очень-то благородно, не правда ли? – негромко, слегка иронично промолвил Аристокл.
Схватка моментально прекратилась – все семеро недоумённо уставились на неожиданного свидетеля. Молодчики были одеты одинаково: простые чёрные платья, чёрные короткие плащи, шляпы без перьев; чёрные маски скрывали верхнюю часть лиц, завязанные на затылке платки – нижнюю. Аристокл решил, что это наёмные убийцы.
– Это вас не касается, мсье, – наконец проговорил один, судя по выговору, гасконец. – Не мешайте нам.
– Идите куда шли, и побыстрее, – нагло прибавил другой.
– Рад бы, но не могу, – сказал Аристокл, положив руку на эфес шпаги. – Не люблю, господа, нечестной игры.
– Вы не знаете, во что ввязываетесь, шевалье, – вновь, быстро и отрывисто, заговорил гасконец; видимо, он являлся предводителем шайки.
– Очень даже может быть, любезный, – устало произнёс Аристокл. – Но, должно быть, у меня обострённое чувство справедливости. И посему я вижу два выхода из сложившейся ситуации.
Бледный дворянин умоляюще смотрел на своего спасителя.
– Предлагаю дуэль один на один, как и подобает благородным людям. И пусть победит сильнейший. Или…
– Вы забываетесь, шевалье, – теряя терпение, перебил графа гасконец, угрожающе поигрывая шпагой. – Последний раз повторяю: идите подобру-поздорову.
– Да что с ним возиться! – воскликнул один из наймитов, стоявший на близком расстоянии от Аристокла. – Пошёл отсюда… – и он ввернул грубое крестьянское выражение.
В бешенстве де Ла Мор выхватил шпагу и резким движением насквозь пронзил правое плечо грубияна. Оружие выпало из руки наёмника, как и у двух его сотоварищей, стоящих ближе всего к Аристоклу – он умело и молниеносно обезоружил их двумя точными ударами шпаги – так, что те и глазом не успели моргнуть.
– Больше нечестной игры я не люблю только бесцеремонность, – жёстко сказал Аристокл, вдавив острие шпаги под кадык главаря. – А теперь я никого не задерживаю, господа. Прочь отсюда.
Шайка застыла в нерешительности, и граф де Ла Мор для пущей убедительности проткнул плечо ещё одному бандиту.
– Не заставляйте меня повторять дважды, – Аристокл не на шутку разозлился, – или перережу, как цыплят.
Довод подействовал: шайка позорно ретировалась.
– Назовите ваше имя, мсье, если вы не трус, – с ненавистью прошипел гасконец, оставшись лицом к лицу с таинственным незнакомцем.
– Извольте, любезный. Я граф де Ла Мор. Франсуа де Ла Мор. Всегда к вашим услугам, – сказал Аристокл. – Назовитесь и вы, если вы не трус.
Предводитель заколебался. Аристокл концом шпаги сорвал с его лица чёрный платок, обнажив щёки и небритый подбородок, изрезанные шрамами.
– Шевалье д’Альмон, – неохотно процедил сквозь зубы гасконец. – И мы ещё встретимся, граф де Ла Мор.
