– Да, мой юный друг, это действительно очень красивые листья, – задумчиво проговорил неспящий, собравшись с мыслями.
– Это вам, – мальчик протянул ему букет.
Немного поколебавшись, Аристокл всё-таки принял наивный, бескорыстный подарок.
– Спасибо, мой друг.
Мальчик некоторое время серьёзно смотрел на странного дядю, одетого в чёрное – плотно застёгнутое пальто, брюки, шляпа, очки. Потом опять беззаботно заулыбался и побежал на площадку.
Сунув письмо во внутренний карман пальто, Аристокл поднялся со скамейки. Хотел было выбросить листья, но остановился. Всё-таки, подарок. Да, он так и не смог до конца изжить в себе человека. За все эти без малого двадцать шесть веков. Фиванец усмехнулся, и листья полетели в урну…
Направляясь в сторону своего убежища, Аристокл обдумывал план действий. Прежде всего, необходимо сделать новый российский паспорт. И паспорт заграничный. После этого купить ближайший билет на Лондон. При перелёте проблем возникнуть не должно. А там будет видно.
Вечерело. Аристокл быстрым шагом перешёл через железнодорожный мост, привычно поднялся на довольно крутую глинистую горку. Углубившись в маленький лесок, вскоре оказался у развалин бывшего монастыря. В своё время это был большой монастырь со своими полями и угодьями, где Аристокл, в конце 18 века, пребывал несколько лет – теперь же от него остались лишь безымянные руины.
Лаз, ведущий в монастырские катакомбы, находился в некотором отдалении от развалин, меж корней старого неохватного дуба, теперь уже наполовину засохшего. Люди сюда заходили редко, но на всякий случай Аристокл огляделся вокруг. Смёл ногой слой опавших листьев, снял с крышки лаза нарезанный небольшими прямоугольниками дёрн. Взялся за кольцо и с силой потянул вверх; тяжёлая, проржавевшая крышка с натужным скрипом поддалась с третьего раза. Закрыв за собой крышку и оказавшись в кромешном мраке (Аристокл, как и остальные вампиры, благодаря экстрасенсорным способностям мог свободно ориентироваться в полной темноте), он спустился вниз по железной лестнице, оказавшись в низкой, в человеческий рост, галерее. Эта подземная галерея огибала монастырь по периметру, имея множество ответвлений. Стены и потолок были укреплены просмолёнными деревянными подпорками, но в настоящее время почти все они сопрели. Земля обваливалась, и от когда-то длинных, разветвлённых катакомб осталась лишь незначительная часть.
Пройдя несколько десятков метров и свернув в сторону, Аристокл очутился в тесной каморке, облюбованной им для убежища. Здесь он наконец зажёг толстую парафиновую свечу, слабый огонёк которой осветил убогую обстановку: старинный, обитый медью сундук, на котором стояла свеча, три стопки книг, дубовый гроб с чуть наискось сдвинутой крышкой – больше Аристоклу ничего не требовалось.
Аристокл присел на краешек гроба и вновь достал письмо Аннабель.
Я сильно нуждаюсь в твоей помощи.
Аннабель никогда не просила помощи. Это была сильная и волевая неспящая. Гораздо более сильная, нежели Аристокл, несмотря на несоизмеримый возраст. Она училась и приобретала навыки намного быстрее, чем он. А теперь просит помощи.
Он встал, подошёл к сундуку и поднёс письмо к пламени свечи. Бумага нехотя занялась, постепенно разгораясь всё сильнее. Аристокл отпустил охваченный огнём лист, и он, медленно колышась в спёртом воздухе, опустился на глиняный пол. От письма остался лишь пепельный остов, который Аристокл растоптал подошвой ботинка.
