По моей просьбе на ближайшей поляне был сделан привал. Из кареты выходила не как леди, а как старая кляча. Мышцы затекли и нещадно ныли. Особенно пятая точка, которую я просто перестала чувствовать. Судя по виду служанки и охраны, они тоже были рады остановке. Еще бы. Я ехала в карете и могла расположиться как угодно, они же все это время были в седле, за исключением прислуги. Их стойкости и терпению можно только позавидовать.
— Я немного прогуляюсь, — предупредила Зигланда.
— Вам следует взять кого-либо из охраны.
— Я недалеко.
— Леди, это лес, и тут могут водиться звери. К тому же сейчас открыт сезон охоты, животные более непредсказуемы.
— Хорошо, — сдалась я. Не хотелось спорить с теми, кто несет за мою безопасность ответственность.
— Сопроводи леди, — обратился Зигланд к одному из молодых рыцарей, и тот последовал за мной. Вот и побыла в одиночестве.
Надо отдать должное: парень шел тихо, и я вскоре напрочь забыла о его присутствии. Где-то вдали и правда раздались звуки рога или чего-то в этом роде. Похоже, Зигланд был прав. Стоит быть осторожней.
— Моя госпожа, нам следует вернуться. Мы зашли слишком далеко.
— А? Да, ты прав. Просто тут так хорошо… Идем.
— Госпожа, осторожно! — внезапно парень выскочил, закрывая меня собой. Кусты зашевелились, и мой охранник достал меч, я же замерла.
— Нам стоит уйти, — прошептала, едва касаясь его плеча.
— Уходите! Я задержу его.
— Но…
На тропинку вышла большая дикая кошка, похожая на львицу. В пасти животного трепыхался маленький зверек — ее детеныш. Кошка при виде нас замерла и стала принюхиваться. Я, в свою очередь, тоже стала осматривать их, позабыв о страхе.
Она была очень необычной, но на серебристом мехе этой молодой мамочки была кровь, а из правого бока торчала стрела. Она была ранена и пыталась спасти своего детеныша. Сердце невольно сжалось. К животным у меня всегда была особенная слабость, которая зачастую граничила с глупостью и полным отключением инстинкта сохранения.
— Госпожа, она ранена. Уходите, я смогу ее остановить.
— НЕТ! Стой! — остановила парня, хватая за руку с мечом. Мы замерли. Животное тоже стояло и не двигалось, принюхиваясь к чему-то. После она наконец приняла решение и направилась к нам, чуть пошатываясь из стороны в сторону. Бедная…
Но кошка продолжала идти и остановилась лишь в метре от нас. В ее красивых голубых глазах читались боль и отчаяние. Я неосознанно сделала шаг вперед.
— Моя госпожа, — попытался остановить меня охранник, но я не стала его слушать. Словно под гипнозом, подошла еще ближе и медленно, показывая пустые руки, опустилась рядом с ней.
Это было странно. Мы словно вели с ней безмолвный разговор на уровне чувств и эмоций. А может, я настолько прониклась состраданием к этой бедняжке, которая отчаянно пыталась спасти свое дитя. Этот разговор без слов прервал очередной звук охотничьего рога, и, надо заметить, в этот раз он был слишком близко.
— Вас надо спрятать… — дрогнувшим голосом произнесла вслух, оглядываясь по сторонам. Уж не знаю, чем я руководствовалась и где были мои мозги. Может, за дорогу они плавно перетекли в то самое место, на котором я сидела? А инстинкт самосохранения атрофировался и рассосался, как ушиб на ноге или руке, не оставляя и намека на присутствие?!
Однако я почему-то была уверена: она меня не тронет. Да и как вообще этот раненый зверь может причинить вред? Она вот-вот упадет!
