– Полегчало тебе, – заботливо и нежно проговорила Фета, видя, что девочка может опять дышать. – Сила трубчатника лишь приостанавливает воздействие. Но сейчас прилетит зелье из росы подорожника и глицилы белой, и я тебя вылечу, – ласковым голосом промолвила она, гладя мокрый лоб Болеющей.
Бублик поднял голову и увидел летяший к ним флакон, в которой половина жидкости была зеленая, половина жемчужно-белая. Флакончик приземлился рядом с Фетой.
– Давай-ка, малышка, выпей вот это и все пройдет.
Девочка послушно открыла рот и Фета влила ей зелье. Она тут же заснула. Зеленая часть отвара окутала сердце, вытесняя черное запястье, жемчужно-белая часть впиталась в него и рука вылезла прямо через грудную клетку девочки наружу. Зрелище было неприятным: туманное черное запястье, корчась и извиваясь от боли, ползло медленно по траве. Внутри него «бегало» белое зелье. Бах! Рука взорвалась и исчезла.
Бабушка встала, вышла из кустов, повернулась к ним лицом, ее камень засветился и стал испускать прозрачную туманную дымку. Она опустилась над кустом, в котором лежала девочка, и образовала купол.
– Ну, вот! Утром проснется полностью здоровой. Про все волшебство – доброе и злое, забудет и пойдет домой! А сила камня убережет ее пока от злых сил, людей и погодных катаклизмов. Ни дождь, ни холод ей не страшен! Какие молодцы мы с тобою, Бублик!
Бабушка повернулась и увидела уходящего от нее кота. И шел он не в сторону дома…
– Когда же он поймет, что не в свободе счастье. Коты, коты… Что тут еще скажешь? Им нужна свобода, чтобы просто знать, что она у них есть…
Бабушка пошла домой, а Бублик брел по улицам города. В одном из скверов он остановился, дёргая ушками, о чем-то подумал и куда-то стремглав побежал.
Он, наверное, никогда так быстро не бегал. Лапки принесли его к набережной, где он последний раз встречался с Басей. Подошел к одному дереву, стукнул по корню и в стволе образовалось небольшое отверстие, где видно небольшой кусочек волшебного леса. Бублик вошёл в отверстие и оно за ним тут же закрылось.
Черный кот стоял в лесу и оглядывался, методично втягивая через нос воздух. Подошел к кусту с вытянутыми плоскими цветами бледно-розового цвета и начал под ним копать. Раскопал лиловый корень и зубами оторвал его от корневища. На месте отлома на корешке выделился белый сок. Бублик стал внимательно его нюхать. Затем взял в зубы этот корешок и побежал в глубь чащи.
Периодически он останавливался, бросал свою добычу на землю и изучал рядом растущие растения. Нюхал цветы, трес с них пыльцу на добытый ранее корешок и как опытный химик смотрел на процесс взаимодействия. От пыльцы цветов сок корня шипел, менял цвет, испускал разноцветный дым. Но Бублика всё это не устраивало – не то.
Он задирал высоко голову и рассматривал грибы, что растут на деревьях. Жевал травинки и листики кустиков. Выдавливал сок неведомых ягод на корешок. Но не то это, не то…
Бублик услышал женский голос. Он красиво напевает мелодию и кот пошёл на этот звук.
– Не нравятся мне эти пятнышки у тебя на листике… – пение прекратилось. Бублик узнал голос. Спрятавшись в кустарнике, он наблюдал, как Лива рассматривает листик на кусте с розово-лиловой фрезией.
– Давай-ка моя, Альвина, озерцовым песочком тебя смажем, – проговорила нимфа и ушла в свой дом.
Бублик даже не сразу его заметил, всё внимание обратив на Ливу и куст фрезии. Он вообще впервые зашёл так глубоко в лес. И домик нимфы тоже увидел впервые.
