Приятели громко рассмеялись над этой «военной хитростью» взрослых. А поплавки их удочек за всё это время так ни разу и не шелохнулись. Клёва так и не было, так и не было. Теперь они уже оба завздыхали по пропавшему бубликайдеру. Едва не скрежеща зубами, Васька поднял удилище, глядя на голый крючок, нагло обглоданный мелюзгой.
– Антошка, ты как хочешь, а я завтра найду этого заразу Твикса, и начищу ему сопатку! – насаживая другого червяка, объявил он. – Хоть он и сильнее, хоть потом меня и поколотит, но в морду от меня всё равно получит! Пусть знает, как чужие бубликайдеры воровать!
– Я тоже с тобой пойду, и тоже с ним буду драться. – Антошка был настроен не менее воинственно. – Покажем ему, где раки зимуют!
То ли откликаясь на их геройские настроения, то ли потому, что прежнее действие «бубликайдера», и в самом деле, всё ещё сохраняло свою силу, но рыба неожиданно начала клевать. И лишь когда уже сгустились сумерки, приятели пошли домой, унося с собой улов, оказавшийся вполне солидным.
* * *
повествующая о семейном горе Горшкобоевых, и о том, зачем Веньку-Твикса возили к районным докторам
Васька с Антоном даже не подозревали, какие стенания раздавались в доме Горшкобоевых в тот самый миг, когда они приняли решение проучить негодника Твикса. А началось всё с того момента, когда Венька, промокший под дождём, прибежал домой, успев по пути отвесить подзатыльника зазевавшемуся соседскому первоклашке Тольке Дубееву. Правда, тот в долгу не остался и, состроив Веньке рожу, крикнул вслед обидную дразнилку:
– Твиксёнок-поросёнок! Твиксёнок-поросёнок!
Толька дождя не боялся, и даже был ему рад. Он ловил ладошками крупные дождинки, радостно прыгал перед калиткой, и не обращал внимания на требования мамы немедленно идти домой. Он даже не догадывался, что в этот момент у него куда-то бесследно исчез какой-то там порок сердца, из-за чего у него частенько теснило в груди, нельзя было заниматься физкультурой, а дядя-доктор сказал, что скоро ему будут делать операцию.
Иное дело – Венька-Твикс. Ещё когда только начало подкапывать, он вприпрыжку помчался домой, чтобы не выцвела, не полиняла купленная ему мамой на днях «крутяцкая» майка-футболка с изображением персонажа «Пиратов Карибского моря». А то ж! Ещё не хватало, чтобы из-за какого-то там «дурацкого» дождя «уделалась в хлам» такая «клёвая вещь»! Но майка всё равно успела отсыреть, что Веньку очень огорчило. Из-за этого-то он и дал «леща» малявке-Тольке, чтобы хоть на ком-то отыграться.
Венькина мама, Анджела Георгиевна (или, как иногда именовал её «лапуленька» – «ма», а также «мамахен»), увидев попавшего под дождь сына, тут же разволновалась, разахалась, и кинулась спасать его от неминуемой простуды. Она была уверена, что, наверняка, хвороба только и ждёт момента, чтобы коварно напасть на её ненаглядное чадо! Сняв поскорее сырую майку со своего драгоценного сынуленьки (нюнюленьки, зюзюленьки, тютюленьки), она закутала его в пуховое одеяло, сунула ему под мышку градусник, и побежала на кухню, чтобы там взять из аптечки таблеток от простуды. Вернувшись с пригоршней таблеток, Анджела Георгиевна увидела «зюзюленьку» раскутанным. Венька сидел перед включенным телевизором, по которому в этот момент шла новостная программа.
В телерепортаже какой-то мажор бахвалился своими полоумными гонками на дорогом лимузине по улицам большого города. Он и не скрывал, что злостно, сознательно нарушает правила движения, хотя это угрожает жизни других людей. Слушая его, Венька вдруг стукнул кулаком по подушке и ошеломил свою маму вырвавшимися у него словами:
