Но для начала мне предстояло разобраться с соседками.
Правда, сделать это сразу я не могла. Хотя бы потому, что девочек уже не было в столовой, а у меня ждала сдача ещё одного зачёта. К счастью, часть из них у меня уже стояла по итогу семестра. Но, к сожалению, не все преподаватели делали так.
Новость о том, что кто-то из моих соседок мог сделать такое, настолько выбила меня из колеи, что на вопросы из билета я отвечала ужасно.
– Луиза, Луиза, – покачал головой осуждающе старенький преподаватель. – Если бы сам не знал, как прекрасно вы знаете мой предмет, то поставил бы неуд. Идите уже и не позволяйте личным проблемам портить вашу учёбу.
Профессор протянул мне зачётку, которую я быстро схватила и, поблагодарив, не глядя, сунула в сумку.
По дороге к общежитию внезапно выяснилось, что я жуткая трусиха. Потому что встречу и выяснение случившегося я откладывала сколько могла. То вдруг решив зайти в библиотеку, то болтая со всеми подряд знакомыми, то, любуясь зимним пейзажем, как будто я и снега-то раньше не видела.
“Соберись, – приказала я себе строго. – Может быть, Винсент ошибся и мои соседки тут ни при чём”.
Мне отчаянно хотелось в это верить.
Только…
Кто тогда?
Да и странное утреннее поведение Беатрис не давал мне покоя. И в обед она единственная побледнела, явно испугавшись, тогда как Эстер и Сэм были явно удивлены.
На свой этаж я поднималась медленнее обычного и по коридору брела, словно преступник на эшафот. Видимо, я выглядела настолько ужасно, что одна знакомая адептка, попавшаяся мне в коридоре даже участливо спросила всё ли у меня в порядке. Она, правда, почему-то решила, что я плохо сдала экзамен.
Как будто это единственное, что могло меня расстроить!
И пусть все пять лет я только и делала, что усердно училась, не отвлекаясь даже на самые невинные студенческие развлечения, но это был не мой выбор.
Впрочем, Сэм, сидевшая в гостиной с фамильяром, решила так же. Огонёчек тут же соскочил с её колен и, быстро подбежав ко мне, ловко вскарабкался вверх. Я поймала его где-то в области пупка и перенесла на плечо, падая рядом с подругой на диван.
– Нет, всё гораздо хуже, – сказала я, откидывая голову на спинку дивана.
– Тебя отчислили? – спросила Сэм одновременно испуганно и удивлённо.
– Типун тебе на язык. Просто… Среди нас, кажется, есть предатель.
И я, то и дело поглаживая Огонёчка, быстро шёпотом пересказала ей всё: и мои вчерашние приключения, и сегодняшний разговор с Винсентом.
Изначально я, не веря его “показаниям” собиралась подозревать всех своих соседок. В конце концов, он стольким девицам раздаёт свои артефакты, что вполне мог перепутать. Но если это действительно Сэм… Тогда я даже не знаю, что делать. Потому что она – первая, с кем я вообще подружилась в жизни.
Некоторое время Сэм, хмурясь, обдумывала мой рассказ, а потом сказала медленно:
– Их обеих ещё нет, – и добавила: – Возможно, ты зря не поверила Винсенту.
Я удивлённо и недоверчиво на неё посмотрела. А Огонёчек, которого я перестала гладить, тихонько меня укусил. Так что я тут же ссадила его на диван, назидательно погрозив пальцем.
– Плохая саламандра.
Но на него это, кажется, не произвело никакого эффекта.
И только потом я посмотрела на Сэм и спросила:
– Почему ты так думаешь?
Она тут же смутилась, отводя взгляд.
“О нет, нет. Только не это, – подумала я, чувствуя, как тревожно сжимается сердце в груди. – Только не ты”.
