Читать онлайн Дарья Жаринова - Будь моим сыном

© Дарья Жаринова, 2019

ISBN 978-5-4496-9017-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пусть всё пока остаётся так. Это всё равно единственный шанс. И она должна им воспользоваться.

Когда женщина остановила машину, на улице уже было темно. Впервые за много лет окружающий лес её не пугал. Накинув капюшон, она шагнула в темноту. Женщина шла уверенно, явно зная дорогу. Впереди показались большие ворота. Согнувшись, она пролезла под ними. Это было легко и привычно: она делала так не раз. Правда, уже в прошлой жизни.

От ворот, дальше в лес, шла широкая асфальтированная дорога. По ней женщина вышла к одноэтажному хозяйственному зданию. Собака, лежавшая у входа, никак не отреагировала на появление человека, она не была гостьей. Своя.

Женщина толкнула дверь и в нос ударила дикая вонь. Противный запах сигарет, протухшей еды, перегара и мочи пропитал всё вокруг. Ей было наплевать. Пройдя по запутанному коридору, она толкнула ещё одну дверь.

Посередине комнаты за столом сидел дряхлый старик. Он сильно кашлял, опустив голову вниз.

– Привет, дядь Мить, – женщина вполголоса поприветствовала его.

– Здравствуй, дочка, – он поднял на гостью ярко-голубые глаза. – Пришла? Я ждал.

– Да. Мне нужна твоя помощь. И не только мне, – она замолчала, собираясь с силами. – Только не могу до конца понять друг ты мне или нет.

– Ты успокойся, дочка. Сейчас ты для меня ближе всех живых, да и мёртвых ближе. Помни это. Я знал, что ты за ней придёшь. Но запомни, я не Иуда, я его не предаю. Он монстр. Пусть его дела принесут тебе добро, может, и ему тогда зачтётся.

Старик достал из-под подушки папку и протянул женщине.

Рука дрогнула.

«Всё, назад дороги нет», – Мира выдохнула и прикрыла глаза.

Она протянула руку, взяла тонкую папку, открыла и пролистала её. Снова закрыла глаза и выдохнула. В папке были документы и несколько десятков снимков. Женщина не смогла просмотреть их все.

– Дядь, Мить, это ещё не всё. Сейчас я заберу папку, но потом передам с рабочими снова тебе, сюда. А ты должен будешь поехать в городок подальше и отправить их по адресу, который я тебе скажу. Я его пока сама не знаю. Ты найди там каких-нибудь алкашей, и постарайся, чтоб они тебя не запомнили, дай денег и отправь на почту. Только проконтролируй.

Она протянула старику телефон.

– Я позвоню тебе на этот телефон, и ты поедешь. Потом выкинь его. Затем тебе придётся пожить у меня на даче, пока я сама за тобой не приеду. Если через месяц не приеду, значит – всё.

– Я всё сделаю. Иди.

Она засунула папку в рюкзак и направилась к выходу.

– Дочка, – окликнул её старик, – ты береги себя, и помни, он – монстр.

Потом он быстро перекрестил её и закашлял.

Домой она решила пока не возвращаться.

* * *

Машина остановилась возле главного бизнес-центра города. Женщина забежала внутрь и поднялась на девятый этаж. За столом в приёмной одного из офисов сидела улыбчивая девушка. «Елена» было прикреплено к её груди.

Мира старалась выглядеть спокойной:

– Лена, здравствуйте. Виктор Николаевич у себя?

– Добрый день. А вы записывались?

– Нет. Я только сегодня ночью собралась, – Мира хотела пошутить, но сейчас это у неё не получалось. – Скажите, что меня зовут Ворошилова Мира. Мы раньше вместе работали. Думаю, он вспомнит. И скажите, что у меня есть важная информация для него.

В глазах Леночки читалось недоумение, но не выполнить просьбу она не могла.

– Виктор Николаевич, – сказала она в трубку. – К вам Мира Ворошилова. Говорит, что вы должны помнить её по предыдущей работе. У неё важная информация для вас.

Дослушав начальника, она кивнула на кабинет. Мирослава быстро подошла к двери и с силой толкнула её. Последние несколько дней у неё всё было быстро и резко. Она боялась.

В центре большого и просторного кабинета сидел её бывший начальник Виктор Николаевич Сазонов.

Он начинал свой путь в этот дорогой кабинет с директора провинциального Дома культуры. Затем – областное Министерство культуры, депутатство в Законодательном Собрании региона. Теперь, по сообщениям местных СМИ, он метил в кресло спикера Госдумы РФ. Предыдущий представитель области в Совете Федерации несколько недель назад помер от пьянки и обжорства. Так писали газеты. И когда Сазонов уже начал потирать руки, в гонку за спикерское кресло вступил экс-глава города Иван Михайлович Егоров. Тот был политиком упёртым, с серьёзными покровителями и, как поговаривали в народе, жутким тираном.

Все эти скромные данные Мира почерпнула на страницах местных новостных порталов. Тогда картинка в её головеи сложилась.

Увидев её, хозяин кабинета сдержанно и всё-таки удивлённо улыбнулся:

– Мира, здравствуй. Чему обязан такой встрече? Как твои дела?

– Виктор Николаевич, – оборвала она. – Давайте без напускных любезностей, я по срочному делу. Слышала, в столицу хотите перебраться. Но пока вашим скромным мечтам не суждено сбыться. И всё дело в Егорове. Как вы назвали его в одном из интервью, самодуром? Однако вы его боитесь, и ещё как боитесь. Верно?

– Мирослава, прости, но я пока ничего не понимаю.

– Ладно вам, – она махнула ладонью. – Всё вы понимаете. Егоров вас раздражает, кулаки по нему чешутся, а ручки коротенькие, как у карлика. Вы пока, уважаемый Виктор Николаевич, политический карлик, но всё может резко поменяться. У меня есть то, что поможет вам избавиться от Егорова раз и навсегда. И путь открыт.

В глазах Сазонова читалось недоверие, надменность и жажда власти, вспыхнувшая в считанные секунды. Он был слабый, но амбициозный охотник.

– Как вам предложение? – нервы Миры были напряжены до красной зоны, ещё чуть-чуть и движок закипит, но она старалась держаться. Если проиграет сейчас, дальше что-то делать бесполезно. С другой стороны она понимала, что выглядит, как заигравшаяся в «Казаки-разбойники» пятиклашка.

– Что за бред ты несёшь? Это смешно и нелепо. Ты простая… Кстати, где ты сейчас? – он спросил это, чтобы унять раздражение и хотя бы на время перевести тему.

– В школе. Учитель русского языка и литературы. Вот только давайте о моей карьере поговорим потом, а сейчас… Хотя сейчас нам вообще не о чем разговаривать. Скрыть то, что вам моё предложение интересно, вы уже не смогли. Поэтому добавлю, у меня в папке несколько десятков снимков и документы, – она постучала рукой по рюкзаку. – Стоит это всё 20 тысяч долларов. Выйдя отсюда, я пришлю вам один абзац с любой страницы документа и фрагмент снимка. И я постараюсь, чтобы вы всё поняли, но использовать не смогли. Это будет выборочная информация. Далеё вы решите, нужно ли это вам. Если да, то пришлите на эту почту сообщение с какой-нибудь афишей на выходные.

Мира привстала со стула и протянула Сазонову лист бумаги с адресом электронной почты. Потом помолчала и неожиданной дерзко заявила:

– Только интересные мероприятия, пожалуйста. Вдруг схожу. Но сначала я пойму, что вы согласны. Затем в течение семи дней, вы переведёте на карту 20 тысяч долларов, а я пришлю документы. Гарантий с моей стороны никаких. Но 20 тысяч не та сумма, чтобы ей не пожертвовать. Полученной информацией вы сможете распорядиться по своему усмотрению. Я пришлю подлинники.

Она поняла, что зацепила его.

– Мира, зачем тебе это всё? – голос собеседника стал серьёзнеё. – Я сгнил не до конца. Уходи. То, что ты задумала опасно. Зачем? И почему ко мне? Шантажируя его, ты могла бы получить в разы больше.

– Нет, – почти выкрикнула она. – Больше мне не надо. А к вам я пришла, потому что не до конца сгнили. В том случае, если информация вас не заинтересует, я, действительно, попытаюсь продать её Егорову. Мне нужны деньги в течение недели. И я пойду хоть чёрта шантажировать. Если для этого мне понадобится кого-то убить – убью. Сейчас я уйду, а вы подумайте. Хорошо подумайте. Если решитесь, то напишите.

Мира встала и вышла. Она боялась услышать что-то в ответ. Если он откажется, всё рухнет. Она видела документы. Судя по ним, Егоров настоящий монстр. И сунувшись к нему, она проживет недолго. Тогда Стасу уже никто не поможет.

20 августа 2018 года. Москва. РДКБ.

– Анатолий Васильевич, звонит Мирослава Ворошилова. Очень просила вас найти, что ей сказать? – в палату, где проводил осмотр доктор Ремпель, заглянула медсестра.

– Спасибо, Ольга Владимировна, – он коротко кивнул. – Скажите, пусть подождёт, я скоро подойду. И помягче с ней, хорошо?

Врач торопливо закончил обход. Эта странная женщина вызывала в нём преклонение и желание помочь. Помочь ей и её сыну. Она называла его только так. Хотя сыном он ей не был. У них разница в возрасте не больше 10 лет. Мирослава Ворошилова и Стас Богушевский. Самые странные его пациенты.

Доктор Ремпель вошёл в свой просторный кабинет и взял трубку:

– Здравствуй, Мир, – услышала она сильный успокаивающий голос.

– Анатолий Васильевич, доброе утро. Я почти нашла деньги. Правда, их хватит только на операцию и клинику. Но я буду искать дальше. Успею машину продать. Это ещё тысяч 200 рублей. Этого хватит?

– Да, сполна, – доктор своим истинно мужским чутьём понял, что она ввязалась в какое-то неприятное дело. – Мир, какой ценой?

– Я пока сама не знаю. Единственное – я вряд ли смогу привезти его к вам сама. Через некоторое время уеду из города. Могу я снова попросить вас о помощи? – разговаривая с этим взрослым мужчиной, она чувствовала себя в безопасности, поэтому силы покинули её и голос дрогнул.

– Ты можешь просить меня о чём угодно. Сделаю, что смогу, – она же, наоборот, наполняла его уверенностью и смелостью.

– Анатолий Васильевич, я договорюсь с проводником и посажу Стаса на поезд до Москвы. Вы могли бы встретить его на вокзале и разместить в больнице, потому что больше негде.

– Об этом можешь даже не думать. Стасу будет лучше у меня. Я всё равно живу один и постоянно на работе. Там комфортно и безопасно.

– Спасибо вам, – в этом спасибо была вся честность материнской любви.

Она продолжила:

– Затем в течение недели я постараюсь тоже приехать. Если же…, – Мира задумалась. – Если что-то пойдет не так… я не знаю, что тогда.

– Мирослава, послушай. Я сделаю всё, что будет зависеть от меня. Просто, к сожалению, денег таких у меня нет.

– Спасибо. Когда я соберу деньги, переведу их вам на карту. Расскажите мне, что потом?

– Мы ещё раз проведём обследование. Я свяжусь с однокашником, практикующим в Израиле, и будем ждать вызов. А там только ехать и верить.

– Хорошо, я поняла.

– Мир, присылай парня, а дальше я всё сделаю.

– Анатолий Васильевич, мне неудобно, но, скореё всего, я не смогу отблагодарить вас.

– Сделай меня его крёстным отцом.

Положив трубку, доктор Ремпель откинулся в кресле и глубоко затянулся сигаретой. Делал он это в исключительных случаях и, похоже, сейчас был такой.

«Мне 52 и, кроме работы, у меня никого нет. Квартира в Москве, машина, благодарные пациенты. Никого. А тут судьба подсовывает мне этих двух: 15-летний пацан со смертельным диагнозом, каких сотни в больнице, и провинциальная 25-летняя учительница, которая чёрт знает во что ввязалась, чтобы собрать деньги на его лечение. Цинично, но это шанс прожить жизнь не зря», – думал Ремпель, выпуская тугую струю дыма.

Размышления его были слишком тяжёлыми, чтобы продолжать их долго. Решение проблемы начало приходить как-то спонтанно и разрозненно, никакого конкретного плана у Анатолия Васильевича не было.

В дверь его кабинета постучали.