Глупая ситуация. Нелепый разговор.
И странная я. Стою, разглядываю словно тронутые инеем лепестки цветка и… улыбаюсь?
Вздрогнув, я поспешила к учебному корпусу.
А почему бы и не улыбаться? Погода налаживается, потягивается, откинув туманные покрывала, солнышко, осталась всего одна занудная лекция…
И роза, в конце концов, красивая.
Даже поджидавший меня у крыльца мрачный Эдгар не испортил настроения – я проскользнула мимо него прежде, чем он успел хоть что-то сказать.
Оставшаяся пара прошла на удивление быстро. Очнувшееся солнце заглядывало в окна, приглашая на прогулку, и, едва отзвучал знаменующий окончание занятий колокольчик, я поспешила на улицу. Было невероятно приятно идти по выложенным разноцветными камушками дорожкам, задевая мысками ботинок пока еще немногочисленные опавшие листья, подставляя лицо последним теплым солнечным лучам, ни о чем не думая… Бесценные, редкие мгновения гармонии и покоя, когда все проблемы отступают, растворяются и кажется, что их не существует вовсе. Скоротечные и слишком хрупкие, разбивающиеся от малейшего шума.
Насторожившись, я ускорила шаг и свернула на соседнюю аллею, откуда и доносились спугнувшие умиротворенное настроение звуки. Что ж, картинка оказалась им под стать.
В нескольких десятках шагов от меня, скрывшейся за кустом шиповника, друг против друга стояли Эдгар Милейр и Риннар Шариден. И, судя по напряженным позам, речь шла вовсе не о погоде. Вернее, речей там вообще никто вести не собирался.
Ростом Эд ничуть не уступал своему противнику, но вот шириной плеч и прочим… Оружие теоретика – его мозг. Про тело большинство из них даже не задумывается… до определенного момента. Например, до встречи с недружелюбно настроенным боевиком. Хотя, судя по воинственному виду, Эду и сейчас не пришла в умную голову светлая мысль о некоторой разнице в массе, силе и умениях.
Не успела я сообразить, что делать, как Эдгар бросился на Риннара. Бестолково и бесперспективно – это даже я поняла, и уже в следующее мгновение Эд с заломленной рукой лежал, уткнувшись носом в дорожку.
– Еще? – любезно осведомился Шариден, отпуская теоретика и отступая на пару шагов.
Эд подорвался и ринулся на него, словно атакующий вражеские ворота таран. Вот только боевик воротами не был и дожидаться столкновения не стал.
– Хватит! – крикнула я, наконец-то отойдя от шока. – Риннар, не трогай его!
Боевик, в очередной раз приложивший теоретика лицом о землю, мгновенно выпрямился и посмотрел на меня едва ли не с ужасом. Эд со стоном сел, рукавом вытирая бегущую из носа кровь, и враждебно уставился на противника.
– Я не собирался его трогать, – бросил Риннар. – Сандера…
– Уйди! – выдохнула я, переводя взгляд с побитого теоретика на мгновенно стушевавшегося боевика. – Просто уйди, ладно?!
Он отрывисто кивнул и скрылся за поворотом, а я склонилась над Эдгаром:
– Сильно досталось? Где болит? Позвать доктора?
– Нормально, – поморщился он, осторожно – не без моей помощи – поднимаясь на ноги. – Не нужно доктора. Видела, Санни? Хорошо разглядела своего героя во всей его красе?
Я опустила глаза. То, что произошло, никак не вязалось с тем образом Риннара Шаридена, что сложился у меня за последние дни. И потому я спросила:
– Что случилось? Ведь не просто же так вы сцепились!
– Случилось то, что он посчитал мое присутствие рядом с тобой излишним, – сквозь зубы процедил Эдгар, трогая разорванный ворот рубахи. – А я посмел не согласиться.
