– Чё надо?
– Зин, ну дай под тады.
– Ты мне ещё тот долг не вернул.
– Зин, ей богу, ну с получки… ну подохну щас.
– Да подыхай.
– Ну будь человеком, бля.
– На вас не напасёшься, троглодитов.
– Зин.
– Щас вынесу, сиди уж.
«Партия синих» знала, где продают водку с вероятным содержанием метила, где самогонщица добавляет в брагу соляную кислоту, где мутят с димедролом, где сыпят куриный помёт, где вполне приемлемый самогон, где водка с ликёроводочного завода, а значит – не отрава. А где – разбавленный спирт, а значит – ещё лучше. Как показывает практика, жизни местных «синих» подтачивало плохое питание, низкое качество алкоголя, стрессы, алкогольный травматизм, бытовое отравление опасными химикатами, пожары из-за оставленного чайника или кастрюли с пельменями, брошенного в постели окурка.
Продавать бухло было выгодно, потому что покупатель всегда находился. А если ещё участковый подмазан – вообще лафа. Но дома у торговцев спиртным были весьма скромными по сравнению с домами предполагаемых наркоторговцев. Вот кто выжимал из всяких киселей всё до последней капли, вынуждал выносить вещи из дома, а потом и воровать. Тяжела, терниста, неказиста, безнадёжна дорога к русскому кайфу.
Прекрасна Гусиновка зимой, когда снег заботливым покровом обнимает её глинозёмы и асфальты. Надгробные плиты, использованные в качестве ступенек. Обугленные останки сгоревших домов и крыши коттеджей, церквей. Волнует сердце лирика гусиновская весна. Цветут жасмин и сирень, астры, флоксы, хризантемы, розы, магнолии, гвоздики, альстромерии, амбреллы и амариллисы, анемоны и аспарагусы, ваксфловеры и герберы, гладиолусы и гортензии, лилии, орхидеи и одуванчики. Все, кто пережил зиму, ликуют и молятся за упокой усопших. Ходят в гости на Пасху, чтобы стукнуться крашеными яйцами, пекут куличи и заливают их глазурью, тушат крольчатину в винном соусе. Из кустов на берегу водохранилища слышно стоны – во славу Афродиты, Шочицекаль, Ту Эр Шена, Иштар, Рати, Ошуна, Диониса, ирландской Клиодны и Рагараджы трахаются напропалую. Ебутся как котики весенние влюблённые. Из местного художественного училища выходят милые студентки с мольбертами и этюдниками. Они, взволнованные весенними флюидами, торопятся на пленэры. Или нет. Они идут не спеша, гордо идут. Жадно смотрят пацаны на девушек. Но большинству ничего не остаётся, кроме идти в укромное место подрочить. Летом Гусиновка – натуральный курорт. Паломники не вылезают из источника имени Святителя Митрофана. Кто-то выносит оттуда воду вёдрами и поливает раскалённое тело. Кто-то пьёт – и не может напитаться влагой. Люди посмелее отправляются купаться к водохранилищу. Горячий песок, собачьи следы, банки из-под пива, в кустах – использованные презервативы. На берегу – стога из водорослей, выловленных энтузиастами. Купается-плещется и стар, и млад. Некоторые девушки посмелее загорают топлесс. Девушки ещё посмелее, накрывшись покрывалом, делают минет своим парням. Другие тянут подруг в кусты. Вода пахнет свежестью и немного рыбой. В период цветения вода начинает вонять. По водохранилищу несутся катеры и водные байки. Зелёные от тины и синие от воды детишки вздымают к нему мириады водяных брызг. Смельчаки отправляются вплавь на остров, безумцы – на противоположный берег. Спасатели вытаскивают из воды труп молодой женщины. Протяжный вопль. Самые изобретательные представители «Партии синих», и их возглавляет наш батрак Эдик, отправляются на берег «моря», дабы культурно отдохнуть. С собой они несут кастрюлю макарон с тушёнкой, покрывала, овощи, водку и лимонад. После обеда жара стихает, и температура достигает оптимального значения. Из кустов снова раздаются стоны. Кто-то заезжает в дебри на машине, чтобы предаться пятиминутному наслаждению, кто-то – тридцатиминутному. Впрочем, обычно это экспресс-миньет.
