Всё произошло столь стремительно, что Эдик не успел даже сообразить, что всё уже кончено. Так и застыл, выставив перед собой правую руку – защищался от удара.
– Помер, – констатировал Дылда, присел над трупом и вынул из пальцев убитого заточку. Взвесил ее на ладони. – Хорошая штучка. Ручная работа, да.
– Как ты его! Одним ударом! – восхитился Цитрус и засуетился – подбежал к металлической двери, прислушался – не идет ли охрана, заглянул в помещение, откуда появился наемный убийца – точно такая же камера, только поменьше – одноместная. Подсадить того типа случайно сюда не могли, слишком неправдоподобно выглядит такое предположение. Значит, кого-то из охранников купили дружки Швеллера. Может, даже нескольких.
Эдик вспомнил лицо одного из них – холеная физиономия с тонкими, подкрученными усиками. Надменное выражение, казалось, навсегда приросло к ней. Следуя по коридору навстречу сопровождаемому охраной арестанту, этот тип чему-то улыбнулся, а когда прошел мимо, засвистел веселый мотив, словно несчастливая судьба новоиспеченного коска его порядком забавляла. Этот и есть продажный коп, решил Эдик. И понял, что добраться до астероида, куда его определили по приговору суда, будет непросто. По опыту знал, что если коски кого-то вознамерились шлепнуть, то шлепнут непременно. А его, похоже, заказали дружки убитого Швеллера.
«Надо срочно обзавестись каким-нибудь оружием, – пронеслось в сознании Эдварда, – найти могущественных друзей, перекупить тюремную охрану. Только за какие шиши? Разве что у Дылды занять?»
Недаром Эдик слыл одним из самых изобретательных малых, занимающихся заемом под проценты. Денег у него не было, на руках имелся свежий труп, но Цитрус уже сообразил, как ему можно извлечь выгоду даже из этой ситуации.
– Слушай, Дылда, у тебя срок какой был?
– Так восемь лет. Немало, – вздохнул детина. – Я даже статью выучил… Очень сложная статья… Повышение нужной защиты… Поднятие необходимой безопасности… Злоупотребление… Нет, злоупотребление это было у толстого коска, которого я чуть не удавил две недели назад. Храпел он громко и меня дебилом называл…
– Ты не дебил, Дылда! Ты классный парень! Я сразу тебя очень полюбил. А теперь ты нас просто спас от этого сумасшедшего!
– Повышение жизненной необходимости, – продолжал хмуро бормотать Дылда. Лоб его прорезали глубокие морщины – мыслительный процесс давался ему с трудом.
– Наверное, превышение необходимой обороны? – предположил Эдик.
– Ну да. Пришиб я двоих, которые у меня пьянящий колосок попросили. Будто я не знаю, что после этого бывает! У них еще и бейсбольные биты с собой были. Судья, правда, сказал, что они спортсмены-бейсболисты. Но мне не верится. Кто в эту дурацкую игру играть будет? То ли дело – футбол или там бокс… Так что биты им нужны были не для чего хорошего… Битой меня били не раз – не люблю я эти штуки…
Цитрус с интересом посмотрел на разговорившегося сокамерника. Видно, воспоминание о давнем происшествии пробудило тонкие струнки его ленивой души. Но сейчас не было времени предаваться воспоминаниям, хотя трудно было не вспомнить Швеллера, который везде разгуливал с бейсбольной битой. Именно к нему, на тот свет, и хотел отправить Эдика убийца…
– Сейчас у тебя рецидив превышения самообороны. Еще минимум восемь лет накинут, – вздохнул Цитрус. – Лучше бы ты кого-нибудь просто так убил.
– Да ты что? – часто заморгал Дылда. – Шестнадцать лет? Да я ж никогда не выйду! А я так надеялся на условно-досрочное освобождение за хорошее поведение…
