Буря на Эльбе - страница 40

– Вот именно. Это мое дело, Болтен! – взревел Чарли. – Не лезь.

– Ты спятил! Неужто хочешь подохнуть, как жалкая канализационная крыса? – Желваки у Йо на щеках дернулись. Чарли видел, что он вот-вот сорвется.

– Все не так уж страшно, – успокаивающе сказал один из мужчин. – Он пробудет под водой совсем недолго. Если хотите, можете остаться и посмотреть.

– Останусь, не сомневайтесь! – Йо покачал головой. – Не знаю, что с тобой творится, – прошипел он Чарли. – В последнее время ты ведешь себя еще более странно, чем обычно!

– Успокойся уже, – только и ответил Чарли. – Будет забавно, вот увидишь!

Жаль, что сам Чарли был в этом не столь уверен. Но теперь, когда Йо здесь, отступать нельзя. Йо – его лучший друг, но Чарли не хотел потерять перед ним свое лицо. Снова.

– «Труд есть источник всякого богатства и всякой культуры»… – Изабель стукнула чашкой по столу. Она читала вслух плакат, призывающий к отмене антисоциалистического закона. На плакате стояла фотография Маркса. Изабель посмотрела на него. – Какие верные слова!

Марта отпила глоток кофе и улыбнулась в чашку.

– Ну, может быть, не всякого богатства…

– Конечно нет! – Голубые глаза Изабель сверкнули сталью.

Эмма переводила взгляд с нее на Марту. Воздух потрескивал.

– Но если у тебя ничего нет, если тебе нельзя работать, нельзя бастовать за повышение заработной платы или за равную оплату труда, или за продолжительность смены, которая не убьет тебя за десяток лет, тогда все средства хороши! Пока эти ужасные законы запрещают выходить на улицы, у нас нет шансов.

Марта кивнула, и темные локоны упали ей на лицо.

– Не понимаю, почему ты так сердишься. Мы ведь согласны.

Изабель сразу же успокоилась, и уголок ее рта примирительно дернулся.

– Ну да.

Эмма улыбнулась. За последние несколько лет ее небольшой круг соратниц сильно сократился. Теперь их осталось всего трое. Но это означало лишь то, что они с Мартой и Изабель еще более горячо поддерживали пролетарское женское движение. Теперь им приходилось бороться и за других, которые вышли замуж или, как Луиза, уехали. Иногда эта страсть кипела так сильно, что заканчивалась ссорами – но только потому, что они были ограничены в своих возможностях, у них было так много планов, которые им не позволяли осуществить. Изабель порой напоминала Эмме тигра в клетке – в ней было столько энергии и желания бороться, но она не могла их реализовать. Она стала еще красивее, ее светлые волосы сияли на фоне ее щек. На улице прохожие оборачивались ей вслед, но она думала только о деле.

Изабель с Мартой жили вместе в маленькой каморке в Шанценфиртеле. Марте пришлось отказаться от своей квартиры, а Изабель потеряла свою, когда хозяева узнали, что она незамужняя – и, ко всему прочему, социалистка. Это было еще одной причиной, по которой девушки постоянно ссорились по пустякам: они слишком много времени проводили вместе. Да и денег у них не было. Изабель работала учительницей в гимназии «Иоганнеум», но ее работа постоянно находилась под угрозой. Если бы о ее взглядах стало известно, она была бы немедленно уволена. Все, что она зарабатывала, она вкладывала в листовки, плакаты, книги, поддерживая политических беженцев за границей. Марта жила на деньги, которые ей выдавала семья, но их становилось все меньше и меньше. Дочь-отступница стала для родителей позором, они порвали с Мартой все связи и, по сути, платили ей, чтобы она держалась подальше и не вовлекала их в новые скандалы. Таким образом, рвение обеих девушек, и без того подавляемое социалистическими законами империи, подвергалось дополнительному испытанию.