— Я была в ОАЭ, — тяну, мстительно глядя на представительницу высшего света. — Месяц там жила. Да и не вижу ничего такого в этих странах. Невелика потеря, если бы не была. Оно не стоит того, что вам, Паулина, пришлось ради этого сделать.
— Что мне пришлось ради этого сделать? — не понимает намека, но, кажется, его понимает Екатерина, потому что ловит мою руку под столом и сжимает в знак поддержки.
— Вы сами знаете ответ на этот вопрос, — ухмыляюсь.
— Ты…
— Паулина, прекрати! — прерывает ее Даня резко и грубо. — Веди себя прилично с нашей гостьей! Она заслуживает уважения! В первую очередь потому, что выбирает не деньги и безделушки!
— Да?! Дома об этом поговорим, — скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула, всем своим видом показывая, что не собирается больше есть. — И мое прощение обойдется тебе очень дорого.
Она обижена…
Н-да…
***
Астра
— Постой, — велит женский голос, и кто-то резко хватает меня за локоть. — Иди за мной, гадина! — командует она, и я оборачиваюсь на голос. Ошалевшими глазами смотрю на ту, что смеет меня оскорблять.
Паулина. Жена Дани.
Хотя чему я удивляюсь? Только она в этом доме может мне что-то такое сказать.
— Что вам от меня нужно? — кидаю ей вопрос. — Я не няня вашей дочери.
— Я уже поняла, — сжимает губы в тонкую полоску. — Но ты явно близкий моему мужу человек. Вы с ним спите? — задает вопрос так резко, что я даже вздрагиваю.
— Все люди спят, а если я и ваш муж — люди, то да, мы спим, — отвечаю ненавистнице врачей.
— Нет! — вскрикивает и рычит. — Ты и мой муж спите вместе?! — делает шаг ко мне, но я отступаю в сторону.
— Время может совпадать, — бросаю, продолжая издеваться.
Ей что — надо мной насмехаться можно, а мне нельзя?
— Не зли меня, гадина! — шипит, как змеюка настоящая. — Ты поняла, о чем я! Ты и он спите?!
— Я уже ответила на ваш вопрос, Паулина, — спокойно выдыхаю. — Могу прописать вам таблетки для улучшения памяти, если хотите.
— Бесишь! — брызжет в меня слюной и еще сильнее сжимает мою руку. До боли.
После там будут синяки.
Но сейчас я терплю, показывая, что мне плевать на ее слова и на ту боль, которую причиняет.
Когда рожала, больнее было, так что это цветочки.
— Вы мне тоже не очень приятны! — отвечаю на ее выпад.
— Послушай, ты, ножка от курицы, еще раз рядом со своим мужем увижу — и тебе несдобровать! — угрожающе начинает. — Я знаю слабые места таких семейных тихонь, как ты! Я нападу на то, что тебе дорого! На твою семью! Я размажу вас, как масло по хлебу!
— Только попробуй! — с вызовом смотрю на самоубийцу.
— И начну я с твоей милой дочери, — с улыбкой рассказывает, еще не зная, что может сделать мать, когда кто-то на ее ребенка покушается. — Противная и ужасная, как ты!
Выдергиваю руку и делаю шаг к ней.
— Ты… — начинаю.
— Ой, девочки, — за спиной слышится громкое восклицание, и я инстинктивно делаю шаг назад. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с хозяйкой дома. — А я как раз вас искала! Паулина, тебя там Даня ищет, а ты, Астра, пойдем со мной! Поможешь принести горячее, — с улыбкой просит, и я киваю.
Тяжело дышу из-за стычки с Паулиной, но соглашаюсь.
Лучше мне и правда сейчас уйти, иначе натворю глупостей. А у меня дочь! Надо о ней думать! Надо папу спасать! Не до скандалов с этой ненормальной.
— А зачем он меня зовет? — прищуривается Паулина.
— Сказал, что нашел то, что ты искала, — задумчиво отвечает Екатерина и морщится. — Ой, Паулина, я не запомнила! Но что-то в телефоне.
