– Я видел «Дедру» только на фотоснимках. Можно посмотреть салон и мотор?
– Да, конечно. Вы любитель спортивных редкостей?
Парень кивнул и заглянул в салон машины.
– Это и есть та самая цифровая панель… Поразительно!.. – восхищению парня не было предела. – Вы не слушайте отца и следуйте строго по «N322». В самом конце дороги будет указатель на центр Наймегена.
– Ваш отец позвонит в полицию?
– Временами отец получает вознаграждение за помощь в розыске угнанных авто, но не думаю, что сейчас позвонит. Это не тот случай. Ведь угонщики не слушают «Классику ФМ».
Из колонок всё ещё пела Каллас, и я тронулся в указанном направлении. Узкая дорога несла меня между двумя великими реками, о которых я много читал. По Ваалу шли большие корабли и баржи, груженные песком, грунтом и камнями – то голландцы занимались извечным делом отвоевания земли у моря. Изо дня в день, из года в год, из века в век они насыпали землю, по клочку увеличивая свою жизненную территорию. Этот труд был бы похож на сизифов, но я мчался по цветущему рукотворному краю. Справа и слева были ухоженные поля, разбитые на правильные наделы. И этот плодородный грунт тоже был насыпан поверх болот и камня.
Я мчался среди сельского рая и думал о патроне. Он был для меня загадкой. Кто же он, простой на вид, но властный характером? Имеющий дорогой спортивный автомобиль и без колебания отдавший его незнакомцу? Ведь «Ланчия» только появилась, но не поступила в продажу. Хозяин по-голландски «баас», а патрон это итальянское слово. Дирк явно имеет отношение к Италии, думал я. Или он поклонник итальянского стиля? Судя по фигуре, он спортсмен. Гонщик? Чемпион?
Через полчаса я увидел указатель на центр Наймегена, там быстро сориентировался и нашёл дом Барта. Было полтретьего.
Барт оказался толстым седовласым джентльменом. Поздоровавшись, он пригласил меня в дом.
– Вы третий покупатель и мне уже нравитесь, – сразу же сказал Барт. – Всё, кроме галстука, прилично. С таким галстуком в оперу не пойдёшь, но его можно снять. Выбросьте его в мусорный бак, а я подарю вам другой. Тогда считайте, что «пятёрка» ваша. Я переоденусь, и мы прокатимся на моей старушке, чтобы оценить её. И споём Беллини.
С этими словами он оставил меня на попечении жены, приятной сероглазой дамы.
– Вы откуда? – спросила она.
– Из Ленинграда. Из Советского Союза. Из Русланда, – уточнил я, зная о том, что голландцы не сильны в географии.
Хозяйка рассмеялась и внезапно затараторила на хорошем русском.
– Неужели из Русланда? А ведь мы с Бартом четверть века прожили в Ленинграде. Мы даже там встретились и женились. Вы же знаете «Совморфрахт»?
– Да, конечно же, знаю. Это наш морской монстр.
– Барт был представителем голландских стивидоров, а я работала в консульстве. А женились мы в ЗАГСе на Английской набережной. Это было дёшево, стоило всего лишь три рубля. Барт, Барт, – закричала она, – наш гость из Ленинграда!
– Очень приятно, – сказал я. – Тогда попросите Барта сделать мне скидку. Вы же знаете, как это важно для русского. Скидку в пятьсот гульденов, или даже тысячу.
– Барт, сделай нашему русскому гостю скидку! Возьми на тысячу пятьсот меньше! – со смехом прокричала хозяйка. – А я угощу вас блинчиками по-русски.
– Данкевел, мифрау. Блинчики это то, чего здесь не хватает.
– Зовите меня просто Анной. У нас принято без церемоний. Мы пять лет на пенсии. Как только вышли на отдых и уехали, так у вас произошла перестройка. Невозможно представить ваши перемены. Хотели бы съездить и посмотреть, но не знаем как.
