Психологически это состояние – выход за пределы обычного «я». Это ощущение невероятной силы, почти всемогущества. Мир кажется подчиненным твоему желанию. Сомнения и страхи отступают перед натиском этой волны. Возникает чувство правоты своего импульса, его неоспоримости. Это и есть «разум» быка – не рефлексия, не анализ, а чистая, незамутненная воля к действию, к обладанию, к утверждению себя. Это состояние можно назвать «эрекцией силы и похоти» – не только физической, но и ментальной. Весь организм, вся психика подчинены одной цели, одной задаче. Исчезает привычное чувство контроля, вместо него приходит ощущение потока, стихии, которая несет тебя. Это может быть пугающе, но одновременно и невероятно притягательно – раствориться в этой силе, позволить зверю взять верх.
Культура веками пыталась осмыслить и изобразить это состояние. Образ быка в искусстве – от наскальных рисунков до современных скульптур – часто фиксирует именно этот момент пиковой мощи, ярости, сексуальной энергии. Коррида – это ритуализированное столкновение с этой неукротимой силой, попытка человека обуздать ее, победить, но одновременно и восхищение ею. Мифы о богах-быках или героях, сражающихся с быками, – это истории о столкновении человеческого сознания с первобытным хаосом либидо. Эти образы резонируют с нами потому, что они отражают наш собственный внутренний опыт, пусть и скрытый, пусть и подавленный. Когда мужчина чувствует этот прилив силы, он подсознательно подключается к этому древнему архетипу, он становится быком на краткий, ослепительный миг.
Но именно здесь, на самой вершине, в апогее этой силы, кроется предчувствие ее конца. Эта неукротимость, эта невозможность контролировать или сдерживать этот поток энергии, означает, что он должен быть высвобожден. Он не может длиться вечно. Пик – это по определению самая высокая точка перед спуском. Концентрация энергии достигает предела, и следующий момент – это неизбежная разрядка, рассеивание. Ярость быка не может быть вечной – она либо находит выход в атаке, либо иссякает. Так же и эрекция желания – она требует разрешения, она ведет к кульминации, после которой напряжение спадает, мышцы расслабляются, дыхание выравнивается, а взгляд снова обретает широту. Неукротимость этого момента – это залог его краткости. Чем ярче вспышка, тем быстрее она гаснет. Это закон физики, закон природы, закон желания. Сила, дошедшая до своего абсолютного пика, уже несет в себе семя собственного угасания.
Мы еще не говорим о том, что остается после. Пока мы здесь, на вершине, ощущая эту мощь, эту почти божественную, животную силу, которая пульсирует в каждой клетке. Мы – бык, готовый прорваться сквозь любые преграды. Мир принадлежит нам. Но где-то на периферии сознания, даже в самом центре этой бури, уже мелькает тень грядущего штиля. Осознание того, что этот полет не может продолжаться. Что после этого рева наступит тишина. Что после этой полноты придет опустошение. Запомни это ощущение пика, эту эрекцию силы, это единство с неукротимым быком. Потому что только поняв эту высоту, мы сможем по-настоящему осознать глубину падения и значение того следа, который останется после.
И вот рев стихает. Земля перестает дрожать под копытами. Воздух, только что густой от напряжения и запаха мускуса, медленно оседает, становясь прозрачным и пустым. Пик пройден. Та неукротимая сила, та эрекция желания, что превращала мужчину в подобие разъяренного быка, достигла своей высшей точки и неизбежно рухнула вниз, истратив себя без остатка в слепом, экстатическом порыве. Что остается после этой вспышки, после этого всепоглощающего огня? Остается тишина, опустошение, расслабленность, граничащая с бессилием. Остается тело, только что бывшее инструментом стихии, а теперь – лишь уставшая плоть. И остается он. Предмет, который сопровождал этот взлет и падение, который горел параллельно с огнем желания. Теперь он тоже достиг своего финала. Сигарета догорела. То, что было символом предвкушения, ритуалом наслаждения, источником дыма и тепла, превратилось в свою противоположность – в жалкий, скомканный, остывающий
