Читать онлайн Северная Виктория - Быть может, однажды

1. Пролог

Вся жизнь может рухнуть в одно мгновение всего лишь из-за одного единственного сообщения. Вика сидела на пуфе в коридоре, пытаясь собрать в кучу мозги. Шок полностью парализовал её, не было ни злости, ни слез. Внутри обжигающе холодная пустота, стремительно разрастающаяся и стремительно всасывающая в себя всё позитивное. Виктория банально не знала, как реагировать. Никогда девушка и представить не могла, что Саша способен на предательство. Даже мысли подобной не допускала. Пусть и поссорились они накануне из-за мелочи, да из-за постоянной загруженности стали значительно меньше времени проводить вместе, но Вика всегда была уверенна в нем, может быть даже больше, чем в себе.

Загремели ключи. Саша пытался открыть дверь и тихо чертыхался. Наверняка уверен, что она на работе находится. Только она никуда не пошла. Впервые за всё время взял отгул. Всю ночь Разумовская не находила себе места, волновалась о женихе, а он в это время… Виктория тряхнула головой, пытаясь отогнать тяжелые, болезненные видения. В конце концов, есть мизерная вероятность того, что фото смонтировали.

Когда Александр вошел в квартиру, он даже не заметил её. Слишком погруженный в себя. Закрыл дверь, тяжелым движением снял с себя кожаную куртку и бросил её на рядом стоящую стойку.

— Где ты был? — простой вопрос, хотя и банальный. Вот уж не думала Виктория, что однажды станет той, что задает его своему любимому мужчине. Разумовская всегда знала, где находится Саша. Он всегда информировал её о своих передвижениях, причем получалось это как-то легко, и никогда не было для него тяжелой обязанностью.

Он резко обернулся и вперился в неё тяжелый взглядом. Вика замерла, пытаясь уловить его настроение. Почему-то она даже выдохнуть не могла, дыхание застряло где-то в глотке. Наверное, именно в эту секунду Вика поняла, что уже ничто не будет так, как прежде. Сашка не подошел к ней, не обнял, как обычно это делал. Лишь произнес скупое:

— Ты дома.

Разумовская не стала комментировать столь очевидный факт. Девушка с каким-то исследовательским интересом рассматривала его, пытаясь понять, что же изменилось, а Сашка просто сел, уперся локтями в колени и ладонями обхватил голову. С виду устал сильно. Вика не смогла сдержать истерического смешка. Наверное, устал. Всю ночь с кем-то кувыркался, на это ведь столько энергии нужно. Стало нестерпимо больно, сердце защемило так сильно, что Разумовская в серьез подумала, что у неё приступ начался. Мудрая женщина бы промолчала. Мудрая женщина бы проигнорировала очевидное. Мудрая женщина нашла бы оправдание. Она не была мудрой. Виктория живая, и ей больно так, что выть хотелось. Как бы они не ругались, чего бы не наговорили они друг другу, у Вики и мысли не появилось такой, найти утешение на стороне. Зато у Саши появилась, а может кто-то нашептал, ведь какой-то благодетель выслал ей обличающие фотки. Разумовская до конца хотела верить, что он не виновен, но не могла не заметить очевидное. Забелин не смотрел на неё, отводил взгляд. Молчал. Пропах весь запахом чужих женских духов. Удушливо сладкий аромат заставлял её задыхаться от приторности, вызывал острую аллергию.

— Ты не ответил на вопрос, — голос деревянный, абсолютно безжизненный, а ведь еще пару дней назад Виктория радовалась жизни и планировала их свадьбу.

— В клубе, где же еще мне быть, — а в глаза так и не решился посмотреть.

Виктория скривилась, будто съела что-то несвежее. Клуб. Его детище. Вместе с друзьями он открыл и раскрутил «Вавилон». Она сама лично занималась его дизайном, иногда заменяла администратора, первое время вела бухгалтерию. Радовалась, когда «Вавилон» стал приносить доход, когда стал модным и известным заведением, которое привлекло внимание самых богатых и влиятельных жителей города. Вика прекрасно знала, что появились в комплексе закрытые секции, куда допускались только избранные. Она никогда там не бывала, но подозревала, что там проворачивались не совсем законные дела.

— Сашка, почему? — голос сломался и в конце дал петуха.

Он вздрогнул, выпрямился.

— О чем ты, милая? — голос уверенный и ровный, но Забелин так и не поднял на неё глаза. Ей бы не обратить на это внимания, как и на сжатые кулаки. Сердце замерло в груди каменной глыбой. Не видеть явного Вика не умела, хоть и блондинка, но имела аналитический склад ума, да и привычкой обманывать себя не обладала.

— Посмотри мне в глаза, — потребовала Виктория. Она даже не поняла, откуда взялись силы требовать хоть что-то. Внутри всё лежало в руинах. Мечты, надежды, любовь. Все разбито в дребезги.

Забелин поднял голову. Она поймала его взгляд. Рука автоматически легла на горло, словно этим движением она могла ослабить удушье.

— Почему, Саша? Почему ты мне изменил? Что тебе не хватило? — слезы застилали глаза, но Виктория не давала им пролиться. Она должна четко видеть его лицо в этот момент, чтобы запомнить как выглядит предательство.

— Вика, о чем ты? — Александра жутко фальшивил, и сам это прекрасно понимал. — О какой измене ты говоришь? Я всю ночь провел в клубе, там и ночевал. Лешка и Ник подтвердят.

Конечно подтвердят. Они его друзья, да и мужскую солидарность никто не отменял. Обоих Вика считала своими друзьями, но опять же прекрасно понимала расклад сил. Они промолчат, всё подтвердят, думая, что поступают правильно, защищают её от боли и препятствуют разрыву отношений лучших друзей.

— И у кого столь сладкие духи, любимый? У Лешки или Ника? — вкрадчиво поинтересовалась она. — Можешь не придумывать отговорки. Мне уже прислали фотоотчет о твоих похождениях. Во всех ракурсах, так сказать!

Она кинула в него смартфон, а сама развернулась и направилась в спальню. Собирать вещи.

— Вика, стой! — Забелин встал в два шага настиг её, останавливая. Не стал тратить время на рассматривание данных в телефоне. — Ты о чем?

Она слишком хорошо его знала. Они росли вместе, потом взрослели, набивали шишек и обретали жизненный опыт. Саша стал её первой любовью, лишил её девственности. Виктория знала его слишком хорошо, чувствовала сердцем, поэтому ощущала фальшь буквально кожей.

— Скажи мне, что я ошиблась, — прохрипела она требовательно. — Соври, глядя мне в глаза, что сегодня ночью ты не спал с другой. Сообщи мне, что я окончательно сошла с ума от ревности. Ну, давай же! Что молчишь?

Женщина всегда знает, когда любимый мужчина её обманывает. Те, кто говорит, что это не так, просто прячут голову в песок или не доверяют собственным инстинктам. В большинстве своём жены, подсознательно избегая боли просто, игнорируют очевидные сигналы, но где-то там глубоко в душе знают, как действительно обстоят дела. Прятаться от правды Виктория не собиралась, какую боль бы она не приносила.

Сейчас Вика видела ответ в его глазах. В них появилось то, чего не было раньше. Едва заметно поменялось их выражение. Разумовская безумно его любила, поэтому прекрасно видела даже эти минимальные изменения.

Он протянул руку и нежно погладил её щёку. Раньше бы она ласково улыбнулась и потерлась об его руку, словно довольная кошка. Сейчас же его прикосновения жгли словно кислота. Сашка этими руками прикасался к другой, раздевал, ласкал. Ей пришлось сглотнуть, потому что тошнота подступила к горлу.

Он не смог ей солгать. Старался выдавить из себя слова лжи, но так и не смог. Недовольно поджал губы. Она прекрасно видела все эти убивающие мелочи в его поведении. Вика дернулась, одновременно зажмурившись, не желая видеть его. Было так больно, будто её выпотрошили. Хотя морально так и было. Вика даже не могла сделать вдох, кислород застревал в глотке. От него несло той, другой женщиной. Сладковатый запахов духов отравлял её кровь.

— Почему, черт возьми? — закричала она. Крик больше походил на агонию. — За что ты так со мной? Я ведь тебя люблю, а ты…

Голос сорвался. Действительность навалилась на её плечи всем своим многотонным весом. Первоначальное шоковое состояние медленно уступало место осознанию. Непрошенные слезы застилали глаза. Привет, бабья истерика!

— Вика, я… — начал он и замолчал.

— Не надо, Саша. Просто не надо! — перебила она, делая шаг назад. — Скажи мне, кто она? Кто та женщина, что отобрала тебя у меня?

— Вика, я твой, — он резким рывком прижал её к стене, а руками уперся в стену по обе стороны её лица, словно заключая девушку в клетку из собственного тела. — Я твой!

— Нет, Сашка, уже не мой, — Вика горько усмехнулась, прекрасно понимая, что это конец. Она не простит его. Не сможет. Слишком любит его, чтобы простить, как бы ни парадоксально это не звучало. Мысль о том, что он был с другой, убивала её. И даже сейчас часть неё верила, что Сашка сейчас рассмеется и скажет, что всё это лишь неудачная шутка.

— Ты так не ответил на мой вопрос, — Вике приходилось выдавливать слова из себя, чтобы не заорать в голос. Никогда не думала, что окажется в подобной ситуации. В этом была вся она, либо доверяла полностью и во всём, либо вообще не верила. Никаких полутонов. — Кто она?

— Не знаю, — после недолгого молчания опустошенно признался Забелин.

Разумовской пришлось задействовать всю силу волю, чтобы позорно не расплакаться. Ведь знала ответ. В тот момент, когда Саша посмотрел ей в глаза, она уже всё знала. И всё же Виктория не удержала судорожного всхлипа. Пришлось запрокинуть голову и посмотреть наверх, чтобы не дать горьким слезами пролиться. Они всегда были откровенны друг перед другом, вот и сейчас Александр не стал играть, придумывать оправдания, просто сказал правду. Кто сказал, что словами нельзя убить? Еще как можно! Сейчас её сердце обливалось кровавыми слезами.

— Почему, Сашка? — устало спросила. — Почему? Чем я заслужила подобное? Мешала веселиться? Надоела? Устал от меня? Тебе просто следовало бы сказать об этом, я бы не стала тебя держать. Да и никогда не контролировала, не ревновала, у юбки своей не держала, в сексе не отказывала. Так почему?

Последние слова она прокричала ему в лицо и кулачками ударила в грудь. Потом еще. И еще. И еще. Злость захлестнула её. Было больно, обидно. Казалось, бурлящие внутри эмоции просто взорвут её изнутри. Привычный мир рушился. В один миг она осталась без привычной опоры и поддержки. Именно Саша являлся её основой, а теперь её не стало, и это было страшно. Всю ночь Виктория не находила места, переживала, что обидела, а он в это время развлекался с другой.

— Да не знаю я, — отреагировал он также эмоционально. — Не знаю! Переклинило меня. Злой был, напился. И ты вместо того, чтобы поддержать, с претензиями прицепилась. Вот и сорвался!

Александр так и продолжал стоять рядом, подавляя. Казалось ещё чуть-чуть и она задохнется рядом с ним. Вика оттолкнула его, и что удивительно, он не стал её удерживать.

— С каких пор критическое указание на ошибку является претензией? Я просто хотела, чтобы ты понял, где именно ошибся, и избежал повторения, — её голос звучал рвано. — Я помочь хотела. За тебя переживала! Понимаешь? Хотела, чтобы мы вместе нашли выход из ситуации, а ты вместо того, чтобы меня выслушать, сорвался в клуб и решил показать всем, что ты мачо. Молодец, доказал! Ты даже не подумал, какую боль причинишь своей выходкой! Хотя… Может это и было основной целью? Разозлился и решил ударить в ответ? Если это так, то удар ювелирный. Ты знал, куда бить, милый! Потому что мне сейчас дьявольски больно! Так больно будто меня режут без наркоза.