Быть полуденной тенью - страница 8

Сейчас мне было не до долгих проповедей. Я не отрываясь смотрела на свою руку. Искорки разгорались все сильнее и теперь поднимались к запястью. Красиво, но ужасно неприятно щиплет и покалывает. Ощущение, как будто рука затекла от долгого пребывания в неудобном положении.

Я подняла глаза на «яблоньку» и тихо сказала:

– Ты ведь знаешь о последствиях.

Дерево зазвенело золотыми листочками на крученых веточках и (наверное, собираясь меня задобрить) ответило своим нежным, как серебряный колокольчик, голоском:

– Люди становятся вновь молодыми.

Я подняла глаза к стальному небу. Собиралась гроза. Сверкали молнии, но гром пока не докатывался до моих ушей. Надо быстрее заканчивать все это, а то придется вести беседы под проливным дождем. Малоприятная перспектива, учитывая, что на материальном уровне я ощущаю все точно так же, как и все остальные живые существа в этом пространстве. Вот если бы холодный дождь проходил сквозь меня, тогда – другое дело. Тогда можно было бы беседовать до бесконечности. А так… Я зябко поежилась.

Но деревце нудно тянуло свою лживую песню:

– Благодаря мне люди живут намного дольше, чем им отведено. Люди становятся молодыми. В конце концов, – в его серебряном голосе послышались плохо скрываемые нотки раздражения, – я же уникум! «Молодильное дерево» – это тебе не елка какая-нибудь. Меня ценить надо!

Да кого оно хочет заморочить? Оно что, не понимает, с кем говорит? Я же прекрасно знаю, что вкусившие его плоды становятся вечными должниками за свою внешность. И отправляются они за Грань Бытия только в результате какой-то трагедии или несчастного случая. Смерть их мучительна и ужасна. «Деревце» обязательно об этом позаботится. Оно же полностью будет контролировать свою жертву, внушать, приказывать что угодно, когда угодно и на каком угодно расстоянии. Возжелавшие вечной молодости превращаются в безвольных и бездушных существ, лишь внешне похожих на человека. За все надо платить. И кстати, не только в этом Мире.

Контактируя с потусторонним, добровольно принимая его часть внутрь себя, люди меняются и перестают быть простыми смертными. И спрос с них уже иной. Паразит оставляет в них свои метки-споры, давая, как кажется на первый взгляд, именно то, чего они желают – молодость. А люди (правда, людского-то в них почти не остаётся) становятся всего лишь носителями его семян.

«Деревца» прибыли в этот Мир, чтобы размножаться таким вот непростым способом – меняя структуру носителя своего будущего потомства. Ведь продолжить свой род (ну почему?!) оно может лишь здесь – этому виду очень подошли здешние условия. И домой подобные твари совсем не спешат. Они, видимо, всерьез решили освоить местные просторы, плодясь и размножаясь посредством людей. Но рано или поздно (лучше, естественно, рано) я положу конец их триумфальному шествию.

Ну конечно, кто в здравом уме станет есть наикислейшие плоды говорящего растения, отдаленно напоминающего яблоню, если ему не будет обещано чудо. Только цена за это чудо слишком высока – годы кислого привкуса во рту, отвратительный аппетит, полное отсутствие собственной воли и трагическая смерть в тот момент, когда семена будут готовы стать ростком и укорениться. Ужасно. По крайней мере, для меня это неприемлемо.

Вычислить, сколько конкретно таких «нелюдей» наплодило это «дерево» (пока споры находятся в жертвах-носителях), практически невозможно. Мне остается лишь ждать, когда его потомки-паразиты выйдут наружу, чтобы по одному переправить их на историческую родину до того, как они достигнут созревания. Помочь же бедолагам, отведавшим яблочек, я все равно не в состоянии. Это вне моей компетенции. (Интересно, кто-то этим вообще занимается?)