1.6. В каких видах проявляется Истина как не-сокрытость (а-летейя)?
Ранее мы уже заявили, что в процессе ре-флексии-11идея раскрывается нами в мысль. Так вот, развернутая из «сгустка» смысла идеи мысль – это и есть Истина; та самая Истина – как не-сокрытость (Хайдеггер), – которая ранее была сокрыта совершенно особым образом. И, как мы полагаем, она может быть сокрыта в трех своих видах. И эти виды отражены в трех наименованиях:
– техническое изобретение,
– научное открытие.
– произведение искусства.
Более того, исходная точка отсчета, то есть точка сокрытия, соответственно, выступает в тех же трех видах:
– в виде не существования,
– в виде того существования, которое ранее не было нам известно;
– в виде забвения того, чем мы являемся и что должны сохранять в самих себе.
Поясним наше разделение.
Любое техническое изобретение – это создание того, чего ранее не было, то есть не существовало вообще. Изобретение микроскопа (Левенгуком) – это создание нового прибора, которого ранее не было в распоряжении человека.
С другой стороны, научное открытие Омом зависимости между силой тока, напряжением и сопротивлением проводника тока, или открытие Ньютоном закона дальнодействия (тяготения) – это обнаружение той взаимосвязи, которая существовала испокон веков, но ранее никем не была замечена. Так что любое оформленное техническое изобретение и любое открытие, оформленное, положим, в виде формулы (Ньютон), таблицы химических элементов (Менделеев), схемы бензольного кольца (Кекуле), описания жизненного мира живого существа (Икскюль) и т. д. – это и есть Истина, то есть то, чего ранее не было, а тут вдруг явилось из сокрытости (леты) в не-сокрытость (а-летейю).
Далее переходим от Истин технического изобретения и открытия к Истине произведения искусства. Что мы здесь открываем, что выводим из тени сокрытия в не-сокрытость? И почему мы это делаем, а вернее, почему так поступает создатель произведения искусства. Какой идеей-Истиной он руководствуется?
Истина произведения искусства – будь оно живописным, литературно-поэтическим, музыкальным, сценическим, пластическим или каким-либо другим – это, как правило, либо выражение, – а, следовательно, и наглядное демонстрирование – так необходимых для сохранения человеческого сообщества нравственных постулатов, либо попытка пробуждения в душе человека глубоко затаенных в нем человеческих чувств, а, следовательно, и напоминание о них. И все это на фоне демонстрирования красоты самой по себе: красоты слова, пластики, жеста, цвета, света, звука, композиции и т. д. И этот фон необходим только для того, чтобы подчеркнуть привлекательность выше названных нравственных правил и чисто человеческих чувств. Без них человек превращается в животное, обуреваемое инстинктами.
Можно даже сказать, что прекрасное само по себе – это тот фантик, – но ни в коем случае не «обманка», – в который обертывается то, что необходимо представить в привлекательном виде, что достойно того, чтобы на него обратили внимание, Это, во-первых. А во-вторых, это то, что указывает на то, что достойно применения, поощрения, распространения. Ведь, положим, те же моральные принципы «лежат» мертвым грузом (бездействуют), когда они не применяются, не внедряются, не распространяются. А к чему это приводит, мы все прекрасно знаем. Именно поэтому искусство – в подавляющем своем большинстве! – направлено на изображение не таких уж простых взаимоотношений не только в общении между людьми, но и в отношении человека с тем, что его окружает. А окружает его, в первую очередь, сама Природа во всем своем неорганическом и органическом (живом) великолепии. Это, во-первых. А во-вторых, искусство направлено на пробуждение чисто человеческих чувств, тех чувств, которые «вывели» и выделили человека из животного состояния.
