Где двадцатилетняя я, и куда делись подруги, с которыми хочется делиться новостями?
– Привет, моя хорошая, – поздоровалась я, скинув туфли и подхватив кошку на руки. – Только ты у меня осталась...
Белянка утробно замурчала, положив лапы мне на плечо, а я, не переставая ее гладить, прошла в свою кухню-гостиную и уселась на диван.
– Представляешь, кого я сегодня видела? – почесав ушко, обратилась я к кошке. – Того самого наглеца, который тебя на прощание даже не погладил.
Белянка даже не взглянула на меня, продолжая утробно мурчать и подставлять шею для почесываний.
– А еще он мое место занял и на работе, и на парковке, – пожаловалась я и вновь не дождалась реакции.
Вздохнула, продолжая поглаживать Белянку, и огляделась.
Я ведь молодец. У меня есть отличная работа. Есть собственная машина. Есть свежеприобретенная квартира в отличном районе... Почему же несмотря на это, я почувствовала себя сейчас человеком второго сорта? Будто, если бы проводился чемпионат по «успешности» я бы оказалась второй с конца.
Ссадив кошку, которая тут же начала вылизываться, я прошла к кухонному уголку и налила себе стакан воды.
Бред же. Я точно знаю, что молодец. И никакой Кирилл не сможет убедить меня в обратном. Не то чтобы он пытался, конечно, но… Но у него-то, наверняка, не только стандартный набор машина-квартира-работа, но еще и любящая семья есть. Жена-француженка, дочка и сын такие же темноволосые и светлоглазые, как их отец…
Тряхнув головой, чтобы все глупые мысли из нее разом вылетели, я пошла переодеваться.
Вот будто мне есть дело до того, кто там этого Кирилла встречает дома. Да моя Белянка в сто раз лучше всяких французских жен и детей!
Но несмотря на мое волевое решение перестать думать о Кирилле, мысли все равно возвращались к бывшему. Так что, поужинав, я критическим взглядом посмотрела на Белянку.
– Прости, старушка, но собеседник из тебя не лучший. Буду искать другого, – произнесла я, в то время как кошка опасливо принюхивалась к своей миске, в которую я недавно добавила корм.
Не откладывая в долгий ящик, я набрала сестру.
– Соня, ты не сильно занята?
Набрала и на секунду устыдилась.
На заднем фоне было слышно, как работает телевизор, как болтают дети, и как скворчит масло на сковородке. У нее жизнь ключом бьет, а тут я со своим прошлым…
– Нет, конечно! – вопреки моим мыслям воскликнула Соня. – Леша играет с детьми, а я тут ужин доделываю. Что-то случилось?
– Почему сразу случилось? – ворчливо отозвалась я, закидывая ноги на соседний стул, и ковырнула столешницу. – Я что, не могу любимой сестренке просто так позвонить?
На той стороне телефона хмыкнули.
– Можешь, конечно. Но мы с тобой в пятницу планировали встретиться, а у тебя слишком скучная жизнь, чтобы чаще раза в неделю новостями обмениваться.
Теперь уже я усмехалась на этот «укол».
– Поэтому я и звоню тебе, решила узнать, что происходит в твоей «веселой» жизни.
– Ну, конечно… Так, погоди секунду, – Соня что-то помешала, что-то куда-то пересыпала и вновь вернулась ко мне. – Так, у меня есть минут пятнадцать, пока щи будут доходить… Говори, как есть. Не пудри мне мозги. Что случилось?
Я вздохнула.
Вздохнула еще раз, проведя пальцем по матовой поверхности стола, и призналась:
– Я Кирилла встретила.
Голос мой прозвучал слишком уж жалобно. Вот ни разу он не соответствовал испытываемым мной эмоциям. Я-то кремень. А голос чего меня подводит?
