Читать онлайн Даша Черничная - Бывшие. Он твой сын, мэр

1. Глава 1

Мэр

— Иван Геннадьевич, вы дали согласие на выдвижение в мэры. Почему?

— Избранный мэр — фигура независимая. У него больше возможностей исполнить задуманное. Наш город — родной для меня. Я тут родился, вырос, и мне хочется его улучшить. Согласился, потому что люблю свой город, — отвечаю уверенно, не отводя взгляда от репортера. — Следующий вопрос, пожалуйста.

Их лица смазываются в одно — серое, безэмоциональное.

Возможно, это из-за освещения, от которого у меня начинается головная боль, возможно, оттого, что в помещении попросту нечем дышать из-за скопления народа.

Кондиционеры не справляются, людей слишком много.

Предыдущий мэр был уволен с громким скандалом. Получение взятки в несколько десятков миллионов прямо на рабочем месте.

Это ж каким долбоебом надо было быть, чтобы избираться два срока подряд и на последнем году так жестко облажаться?

Я планировал сесть в кресло мэра, но работу мы собирались проводить постепенно, органично и экологично. Знакомить народ со мной, чтобы они привыкали, узнавали и научились доверять.

Но из-за этого дебила пришлось оперативно поднимать всех. А мы были не совсем готовы.

— Иван Геннадьевич, что в первую очередь вы планируете предпринять? — спрашивает другой репортер.

— Мэр имеет право формировать бюджет города. Предлагать депутатам эффективно и честно распределять бюджетные средства. На мой взгляд, на данный момент бюджетные средства распределяются не совсем корректно. Мы будем работать с этим.

В висках пульсирует, но нельзя показывать, что эта пресс-конференция мне как кость в горле.

Следом поднимается женщина:

— Какую сферу жизни города вы считаете самой проблемной?

— Социальную.

— Что вы имеете в виду?

— Нужно избавиться от очереди в детские сады. По официальным данным, садами обеспечены все дети до трех лет, но матерям предоставляют оплачиваемый отпуск лишь до полутора лет. Надо это исправлять.

Тема проблемная, и дальше следует пулеметная очередь из вопросов.

Вмешивается мой помощник:

— Господа, господа! У нас осталось пятнадцать минут, после чего Ивану Геннадьевичу нужно будет уехать.

— Можно я задам вопрос! — встает парень лет…

Сколько ему? Черт, ему сто процентов нет и восемнадцати.

Высокий, худой. На голове густая шапка из черных волос, которые лезут в лицо. Глаза… он далеко, но этот взгляд кажется мне знакомым.

— Задавай, — машет ему Савелий, мой помощник, а я даже залипаю немного на лице пацана.

Будто с меня на фотографии смотрит… брат. Или я сам. Таким же дрыщом патлатым в его возрасте был.

Мальчишка берет в руки микрофон, сжимает его сильно, видимо, здорово нервничает:

— Скажите, Иван Геннадьевич, — начинает будто с претензии, потому что слова буквально выплевывает, — вы женаты?

— Официально нет, но моя будущая супруга вскоре будет представлена, — говорю обтекаемо. — Предвижу следующий вопрос и отвечаю: детей у меня нет.

И усмехаюсь.

По залу идет гул смешков, шутка зашла.

А вот пацан смотрит на меня так, будто взглядом пытается убить.

Когда гул стихает, он снова подносит к губам микрофон и спрашивает с вызовом:

— Если детей нет, то кто тогда я?
листаем дальше →

2. Глава 2

Мэр

Вопрос вызывает эффект разорвавшейся бомбы.

Я цепенею, потому как что ответить, не знаю.

Нет у меня детей. Нет, и все тут.

Были бы — я бы знал. А это какой-то прикол конкурентов.

Все репортеры оборачиваются к пацану, и под гул толпы я теряю его из виду.

— Савелий, найдите его! — рявкаю на своего помощника.

В зале творится бардак, иначе не скажешь.

— Иван Геннадьевич, уходите, — тянет Савелий меня за локоть. — Иначе сожрут, а нам надо все проверить, чтобы дать ответ репортерам.

Савелий тут как тут. Что мне в нем нравится — это критическое мышление даже в ситуациях, когда, кажется, все, пиздец, приехали.

Я отхожу от трибуны и оставляю позади себя бушующих журналистов, а сам размашистым шагом миную коридор и захожу в кабинет, который заняла моя команда. Большая ее часть осталась снаружи, тут мой помощник, который невидимой тенью следует за мной повсюду.

— Леш, организуй мне выпить чего-нибудь, а? — сажусь на крутящийся стул.

— Воды?

— Бухла, Леша. Бухла.

Так, пора признать, что я за-е-бал-ся.

Гребаный старый мэр, ты не мог досидеть до конца своего срока? Я бы все сделал по плану, чисто и красиво.

И пацан этот. Откуда он вылез?!

— Боже храни тебя, Леша, — помощник протягивает мне стакан, и я опрокидываю его в себя.

Вообще-то, обычно я не бухаю, но сейчас просто все… блять, все идет по одному месту.

— Сейчас все соберемся и будем решать, — произносит помощник и садится рядом со мной.

Открывает планшет и начинает мониторить каналы в телеге.

Леша не издает ни звука, но, открывая каждый городской канал, беззвучно произносит: «Блять». Не нужно уметь читать по губам, чтобы распознать это слово.

Я откидываюсь на стуле и медленно выдыхаю. Кабинет постепенно заполняется моими людьми. Пресс-служба, юристы, советники.

— Еле разогнали, — Савелий устало опускается на стул и обводит взглядом присутствующих.

— Все паблики уже выложили информацию о скандале, — сообщает Леша. — Думаю, это только начало.

— Кому это выгодно? — спрашивает Савелий.

— Абрамову. Гончарову…

Это другие кандидаты.

— Да, им вполне.

Подключается юрист:

— Слова мальчика мы можем опровергнуть. Легко. Засланный казачок.

Леша косится на меня:

— Иван Геннадьевич, а вы уверены в том, что у вас в самом деле нет сына?

— Леша, у меня нет, блять, сына! — рявкаю на него. — Был бы, я бы знал. И где Афромеев?

Оглядываюсь по сторонам, ища своего начальника службы безопасности.

— Так он в области.

— Свяжитесь с ним! Пусть отыщет пацана. Надо узнать, кто купил его, и вынести это прессе! Нехер делать из меня лоха.

— Как скажете, Иван Геннадьевич.

Дальше шумно обсуждаем, что нас ждет. В ближайшее время нужно выпустить комментарии по этой ситуации.

Битый час заседаем. Все уставшие, вымотанные — пахали последние два месяца без сна и отдыха, а тут какой-то сосунок решил сломать все, что мы скрупулезно строили.

— Леша… найдите мне его. Найдите и приведите ко мне! Я хочу поговорить с ним.

— Он несовершеннолетний, — с испугом сообщает Савелий.

— А какого хера тут делал несовершеннолетний? — рявкаю и бью ладонью по столу. — Ведите его сюда с матерью, отцом, или кто там есть. Буду говорить в их присутствии.

Поднимаюсь и ухожу.

Я обязательно выясню, кто он.

Но он точно не мой сын.

Это исключено!

3. Глава 3

Мама

— Натали-и-и! — пропевает Лиза, моя подруга.

— Какая я тебе Натали? — произношу беззлобно.

— Утоли мои печали, Натали.

Вздыхаю и присаживаюсь на небольшой табурет, поправляя на груди фирменный передник.

— Ну давай, Лизок. Выкладывай, какие у тебя там печали?

— Печали обыкновенные, примитивные, — вздыхает подруга. Ставит локти на стойку, кладет на них голову. — Денег нет, мужика нет, секса нет, Мальдив нет.

— Ничего интересного в этих Мальдивах, — отмахиваюсь от нее.

— И знаешь, что самое обидное? Подтвердить твои слова или опровергнуть я не могу.

Синхронно вздыхаем.

Это наша с Лизкой кофейня. Пятьдесят процентов моя доля, столько же ее.

Нам все говорили — нельзя делать бизнес с друзьями, а мы не послушали. Сделали. И не жалеем.

Где бы я была, если бы не Лизка? Так бы и выла с грудничком на руках.

— Пашка твой где?

Гляжу на часы:

— Вот-вот должен приехать, у него как раз тренировка закончилась.

У Пашки время подросткового бунта.

Все усугубляется тем, что он рос без отца и мужского примера у него перед глазами не было. У Паши есть только я.

Хотя где-то имеются бабушки, дедушки, тетя, дядя и… отец, конечно же.

Это не мой выбор, а результат выбора других людей. Не я принимала решение.

— Ладно, Аленка, давай закрываться, — Лиза протирает стойку и принимается собирать мусор.

Сегодня мы работали вдвоем плюс повар.

Бариста заболел, официантка сдает экзамен.

Стоять у стойки нам не привыкать, в конце концов, это наш бизнес, и мы знаем о нем абсолютно все.

Наконец дверь открывается и входит мой сын. Я скидываю передник, обнимаю Пашку, смахиваю капли дождя с куртки.

— Как дела, Паш? — чмокаю его в щеку.

— Норм, — уворачивается.

— Перекусишь что-нибудь? Ты же после тренировки? Голодный, наверное. Есть блинчики с курицей, будешь?

— А можно с собой возьму? — он не смотрит на меня, а я же, наоборот, заглядываю ему в лицо.

Сын — копия своего отца.

Темноволосый, высокий, поджарый. Так и не скажешь, что ему четырнадцать, выглядит он старше.

— Можно конечно. Ты какой-то дерганый. Случилось что-то?

— А? — смотрит на меня и быстро-быстро моргает, что бывает, когда врет мне. — Нет, все в порядке, просто день суматошный. Сначала контрольную писали, потом сложная тема по русскому языку попалась, да и тренировка непростая была.

— Понятно.

Он часто врет в последнее время.

Ничего с этим не поделать. Я честно старалась поговорить с сыном, объяснить, что всегда буду на его стороне, что мне можно без проблем рассказать то, что тревожит, и я выслушаю, поддержу.

Но все как об стенку горох.

— О, привет, Пашенций, — Лизка треплет сына по густым волосам. — Ты когда успел так вырасти?

— Оно само, теть Лиз, — усмехается.

— Ладно, Ален, я пойду. Вы закроете тут все?

— Конечно. Иди.

Домой едем в молчании. В моей старушке, древней «Нексии», что-то привычно стучит.

— Мам, ты бы отвезла тачку в сервис.

— Проще ее сразу на металлолом сдать, — вздыхаю.

— Мам, можно я работать пойду? — спрашивает Пашка с горящими глазами.

— Ни в коем случае! Тебе надо заниматься учебой и ходить на тренировки. Никаких работ! Еще успеешь наработаться за всю жизнь.

Денег у нас немного.

Прям вот совсем…

Кафе, конечно, приносит прибыль, но львиная доля ее уходит на аренду, зарплаты и закупку продуктов. Остается совсем немного, но большую часть я выделяю на сына. Каждые три месяца нужны новые брюки, форма изнашивается.

На себе я экономлю.

Это ничего, приоритеты у меня ясно определены, а рисоваться мне не перед кем. В мужском поле я давно разочаровалась.

Пашка понимает, что я тяну все на себе, и, видимо, хочет помочь. А может, чувствует, что должен мне помогать?

— Ма, я могу…

— Можешь-можешь, — протягиваю руку и сжимаю его ладонь. — Вырастешь — обязательно поможешь.

Сын начинает психовать.

— Я уже взрослый.

— Конечно, — улыбаюсь мягко. — Но идти работать не надо, у нас хватит средств, чтобы обеспечить тебя всем, чем нужно.

— А ты? Кто обеспечит тебя? — его голос срывается, и я мельком оборачиваюсь на сына, который впивается в меня взглядом. — Ты же молодая совсем!

Я родила в восемнадцать. Сейчас мне тридцать два. Да, молодая, но мне по большому счету все равно.

У дома парковочные места забиты, приходится ехать к соседнему. Бежим к нашему подъезду. Зонта нет, и мы довольно быстро промокаем под весенним дождем.

Дома я сразу грею сыну ужин. Пока он ест, беру его рюкзак и привычно лезу за формой.

На автомате отношу ее в ванную и складываю в стиралку. Только собираюсь закрыть крышку барабана, как замираю. Вынимаю из бака одежду, понимая, что она чистая и сухая.

Иду на кухню. Сын уже умял все.

— Паш, — смотрю на сына внимательно, — у тебя форма сухая. Где ты был?

Молчит, только голову в плечи вжимает.

— Ты ведь не был на тренировке? — спрашиваю без наезда. — Где ты был?

Пашка зажмуривает глаза, а потом распахивает их:

— У отца.

— У кого? — выкрикиваю шокированно.
Девочки, буду благодарна вам за поддержку, каждую звездочку и комментарий ❤️