На улице было тихо и немного зябко. Моя сонная голова не отупляла куриного перформанса, поэтому, шлёпая калошами, я пошла к курятнику. На дорогу выскочил Петрович, воинственно разевая на меня клюв. Я чуть богам содержимое кишечника не отдала, поэтому сделала то, что давно желала — выписала птице поджопник. Дуэлянт не оценил моего великодушия, и пошёл в наступление. Он растопырил крылья и поднял гребень. Я матюгнулась и стартанула к сараю. Петух, заметив смущение в стане врага, сиганул за мной, противно выплёвывая «кукареку» на всю околицу. Я дёрнула дверь в хозблок, но та оказалась запертой, оббежала строение и повисла на подоконнике открытого окошка. В темноте нащупала первую хорошую оглоблю и сползла с окна.
В свете луны оглобля оказалась граблями. Ну, ладно. Где наша не пропадала? А наше не пропадало везде! Взвизгнув, для полноты картины и дезориентации противника, я побежала за птицей, подгоняя пернатый зад любимым орудием селянина. Петух квохтал и так недобро вскрикивал, что я заподозрила — лучше мне завтра не выходить из дому.
Загнав супостата в курятник, я решила подпереть его, на всякий случай. Ну как эта диковинная тварь выбирается? Может, вход на абордаж берет. Я подтянула грабли и попыталась с упором пристроить их. Не выходило. Решила разгрести немного земли, чтобы уж точно они не свалились и тут черенок наткнуться на что-то плотное и матерящееся. Я завизжала, ибо какой нормальный человек будет подкрадываться ночью к девке с голым задом? Правильно. Только извращенец! Развернулась и саданула незнакомца ещё раз под дых. При этом так противно голося на одной ноте, что собаки в соседней деревне решили, что тут поминки и подпели мне стройным воем. Мужик согнулся пополам, и попытался выхватить у меня грабли. Я дернула их на себя, но не рассчитала и оказалась пойманой в захват длинных пальцев, что сцепились на моём запястье.
Ветер отогнал облака, и я узнала писателя, который в попытке найти второе дыхание неудачно оступился и начал заваливаться набок. Поскольку мы были в тандеме, мне ничего не оставалось, кроме как выбросить грабли и упасть на мягкое. Мужчина сдавленно охнул, а я так удобно растеклась на нём, что почти не заметила удара о землю.
Мы смотрели друг на друга, как в старых чёрно-белых фильмах. Глаза в глаза. Губы к губам. Вот представьте: ночь, полная луна, мужчина, и женщина на нем. Наше дыхание в унисон, и касание тел близкое. Сейчас он отведёт мои волосы от лица, вдохнёт полной грудью. А потом поцелует, и я превращусь… я превращусь… Ой, да какая к хренам разница, лишь бы не в тыкву.
— Добить решила? — спросил сдавленно мужчина.
Нет, тыква не такой уж плохой вариант.
— Какого корнеплода ты забыл ночью в моём саду?
Я уперлась руками с двух сторон от писателя и встала в планку. Не рассчитала, и моя коленка как-то неудачно уткнулась в бедро. Прозаик заматерился, а я, подгоняемая адреналином и собственной дурью, взвилась в воздух. Отряхнула колени. Нашла вторую калошу и повторила вопрос:
— Тебе чего не спится?
— Серенады пришёл петь, а то ты просто так не хочешь со мной говорить. С женихом своим бросаешь…
— А где твоя гитара? — нарочно пропустив мимо ушей последнюю реплику, дотошно уточнила я.
— А я акапельно. О донна моя, краски дня догорели, так выйди скорей на балкон.
Меня передёрнуло. Либо голоса у мужчины реально не было, либо он испытывал мои нервы на прочность. В глубине души зародилось мерзкое чувство, что просто бесил.
