- В нашей ситуации только одна… - поднимает на меня стальной взгляд ледяных серых глаз, чтобы добить жестким приговором: - Аборт.
Я влюбилась в отца своей маленькой подопечной до беспамятства, нарушила врачебную этику и личные принципы, а он… цинично отправил меня на аборт. Вскоре после этого я застала его в объятиях одной из медсестер. Я думала, что Гордею не нужен никто, кроме его умершей жены, а ему просто не нужна… я. За два крохотных сердечка, которые бьются под моим, и за свое собственное мне придется бороться в одиночку.
12. Глава 11
Надежда
- Надеюсь, мы не сильно опоздали. Мне пришлось задержаться дома. Возникло неотложное дело, которое я никак не мог игнорировать.
Назар въезжает в небольшой дворик и замедляется. Аккуратно паркует автомобиль напротив невзрачного подъезда. Окидывает оценивающим взглядом многоэтажку, будто видит ее впервые, хотя именно отсюда забирал меня в день свадьбы. Напрягает лицо, и в первых вечерних сумерках оно кажется болезненно серым и хмурым, как мрачное осеннее небо над нами.
- Все в порядке, - выдавливаю из себя улыбку, проглатывая неуместные вопросы. Личная жизнь Богданова меня больше не касается, и я не имею права лезть в нее, поэтому заталкиваю ревнивый интерес как можно глубже. – Спасибо тебе. Ты не должен передо мной оправдываться.
Кивает, выходит из машины, скрываясь в плотной завесе сильного ливня. Промокает до нитки, пока достает из багажника коляску и несет ее на крыльцо дома, прячет под козырьком. Перешагнув через грязную лужу на площадке, возвращается, находит зонтик на заднем сиденье, а потом направляется к моей двери.
Спокойно продолжает нашу прерванную беседу, но его хриплый голос приглушен шумом дождя.
- Я и не оправдываюсь. Искать отговорки – удел тех, кто в чем-то виноват. Я же себя таковым не считаю, - чеканит в привычной ему деловой, самоуверенной манере и наклоняется в салон, чтобы взять меня на руки. Подчиняюсь без пререканий, сама тянусь к Назару, потому что не хочу долго держать его под дождем. – Перехвати зонт. Держи строго над собой, чтобы не промокла, - командует, однако я упрямо стараюсь прикрыть нас обоих под небольшой площадью черного нейлона.
На мое плечо с наконечников спиц стекает вода, оставляет следы на рукаве плаща, но я не обращаю внимания на дискомфорт. До онемения в пальцах сжимаю рукоять зонта, который чуть не улетает от резкого порыва ветра, а свободной рукой сильнее обвиваю Назара за шею. Неосознанно веду ладонью по его сгорбленной спине, смахивая влагу с куртки.
Украдкой смотрю на сосредоточенный, волевой профиль. По переносице ползет капелька воды, зависает на кончике носа. Назар раздувает ноздри и дергает головой, чтобы стряхнуть дождинки с лица. Его руки заняты мной, однако он не раздражен по этому поводу. Наоборот, крепче прижимает меня к себе, суровым взором указывает на зонт, которой склонился в его сторону, наполовину открыв меня. Цокнув укоризненно, ускоряет шаг.
- Сегодня ко мне приезжала двухлетняя пациентка на массаж и ЛФК, - удивляет меня внезапным откровением. Он слишком разговорчивый, словно мы опять одна семья. - Пропускать прием было нежелательно, тем более, когда мы добились значительных подвижек в ее физическом состоянии. Надо ловить момент, пока идет прогресс.
- Ты начал заниматься с детьми? – поднимаю брови, не сводя с него пристального взгляда. - Раньше ты принимал их очень редко и только по экстренным показаниям. Утверждал, что это большая ответственность, а тебе легче работать со взрослыми, которые четко могут обозначить, на что жалуются, и самостоятельно выполняют рекомендации.
