А вот после сообщения об отчислении, отец не вышел на традиционную видеосвязь и не дал Артуру шанса поговорить без заинтересованной посредницы. Артур несколько раз пытался ему дозвониться — все впустую. Отец бы его понял, хотя бы просто по-мужски. Да и вообще с ним проще говорить про такие вещи. Сейчас Артуру приходилось выбирать слова, чтобы заполучить мать в союзницы, не настроив против себя ее женскую сущность, но и слишком давить на материнскую жалость было опасно, потому что мать могла заподозрила его во лжи. Но что лгать — все было как было, абсурдно до самого дна…
— Неужели ты думаешь, что у меня изначально был настолько хороший английский, что со мной было приятно общаться на пространные темы? Подкатить к девчонке не так просто, как ты думаешь, уж извини… Мне было тяжело с профессором поговорить! Меня же с Ниной и свели, чтобы она мне на родном языке рассказала, что к чему… Я бы к ней, вот честно, ни в жизнь не подошел…
— Она ж красивая…
— Мам, ну ты вообще ничего не понимаешь… Я бы с ней не спал, если бы… Если бы другие появились раньше. А так мне просто намекнули, что ее нужно вытащить из комнаты. Она реально от всех закрылась, ей никто не нравился и вообще она хотела домой к маме… Мам, ну что ты так смотришь? Она реально домашняя девочка. И это не в нашем понимании слова. Ей просто нужна своя комната, мамин завтрак и чтобы ее никто не трогал… И эта взрослая жизнь ей нафиг не сдалась.
— Ты есть будешь? Или мамин обед тебе нафиг не сдался?
Артур для вида ткнул вилкой в ненастоящий рис, затем в куриную грудку.
— Мам, ты меня не слышишь, да? Нина общалась со мной по необходимости, как и я с ней. Нас, грубо говоря, свели силой. Силой обстоятельств. А потом мы разговорились, и мне ее реально стало жаль. Блин, мам, красивая девчонка — сиськи, жопа, ноги — все на месте, а она в своих штанах-парусах, бесформенных худи… Я ей говорил, что мне реально неприятно с ней рядом идти…
— Ты мне это уже говорил. И я говорила тебе, что нельзя подобное девушке говорить…
— Каман… Ладно, я всеми силами пытался ее из комнаты вытащить, а в итоге нафиг сам с ней остался. Она заявила, что не ради этого вот всего столько училась, что тут все дураки, всем девчонкам только парни нужны, а учеба побоку… Три раза она меняла себе соседок по общаге… Все у нее там — бэйсик вайт герлз — я эквивалента в русском, прости, не знаю. Потом заявила, что никогда с парнем спать не будет и ей любовь не нужна, она у нее уже была… В четырнадцать лет в школе… Она и голодала, и с уроков сбегала, и не училась…Там родители уже начали решать, кто из них переводит ребенка в другую школу… Короче, я — это дубль-два, как ты это понять не можешь? Да плевать, что я делал, я — плохой, а она — несчастная, потому что из нее пытаются сделать бэйсик-герл, а она слишком умная для этого. Мама, я физику за нее решил, второй закон Ньютона — она даже сообразить не могла, о чем ее спрашивают! — уже кричал Артур на всю кухню. — Мам, если я и виноват, то только в том, что я русский и не верил, что такие идиотки могут существовать в природе. Да Ника ангел по сравнению с Ниной! Мам, она отказывалась идти со всеми за пиццей и потом час строчила мне сообщения и не дай бог мне не ответить на них сразу… Сразу будет — они тебе более интересны, ты такой же дурак как они, вали к ним, а на следующий день — во сколько придешь? Я получал от нее двадцать сообщений в минуту — думал, там пожар… А она после трех слов отсылала сообщение, пять отдельных постов на одно предложение. Я просил не делать этого… Она заявила, что все так пишут и я экзаджерейт! Никто так не пишет… Ну не двадцать постов для одной мысли… Мам, она реально меня довела…
