— Я так понимаю, отношения с Адамом вообще один сплошной кризис, — мама хмыкает.
— Он и тебя кинет… — Настя опять всхлипывает и торопливо поправляется, — твою дочку… или кто там она тебе? Он всех кидает! К черту тебя! Я твою жену придурочную терпела! Теперь и сына? Нет, спасибо! Козел!
Гудки, и мама деловито откладывает телефон. Дожевывает петрушку, наливает чай с завидной безмятежностью, будто ничего не произошло и возвращается за стол.
— Думаю, — делает глоток, — так просто она не отстанет.
— Мам, — сжимаю кулаки и кладу их на колени.
— Еще и жену припомнила, — поднимает взгляд на настенные часы.
— Ну, — ехидно отвечаю я. — Вероятно, она за него боролась с женой-то. И что в итоге?
— Она ведь лишь сказала, что терпела, — смотрит на меня и подносит чашку с чаем к губам. — Те, кто терпит, всегда в проигрыше.
— А сейчас ты мне советуешь не терпеть ли Адама? — вопросительно изгибаю бровь.
— Я советую не разводить лишней суеты, оглядеться и понять, что за человек такой твой Адамушка, — мама мягко улыбается. — И не настраивать его против себя.
— И отвечать на чужие телефонные звонки это не идти против него? — сердито вглядываюсь в ее глаза. — Это бы возмутило любого.
— Я же на звонок ответила, — пожимает плечами. — Мне можно. Сделаю круглые глаза и скажу, что просто глупенькая.
— Мам, — откидываюсь назад, — я в шоке. Не ожидала от тебя такого.
— Да я вот тоже, — на кухню проходит мрачный Адам, наливает в стакан воды и около минуты молча с ним стоит.
Мама продолжает пить чай, а я не отсвечиваю, потому что чую его раздражение. Если подам голос, то точно устрою скандал с громким допросом, что за Настя такая и почему ее контакт не в черном списке?
— Хотя не поспоришь, — выходит, пожимая плечами, — и правда глупенькая.
17. Глава 16. Прости меня
— Знаешь, мама, ты напрашиваешься на скандал.
— Ну, поскандаль. Тебе это, видимо, надо.
И я иду на подлую, гадкую и мерзкую провокацию:
— Вот поэтому папа и ушел.
Я люблю маму. Она всегда была рядом, поддерживала и помогала, но меня распирает от гнева, источником которого является Адам. Четыре года он был с женой, завел новую любовницу, и огрызаться я решила на маму, потому что это безопасно.
— Нет. Он ушел по другой причине. Он полюбил другую женщину, — спокойно отвечает мама.
— Полюбил другую, потому что…
— Так, даже интересно, что ты скажешь.
— Потому что ты просто невыносима! — бью кулаком по столу.
— Есть за мной такой грешок.
И что я делаю? Я вскакиваю, выхватываю телефон из кармана и цежу сквозь зубы:
— Номер.
— Какой?
— Твоего бывшего мужа.
— Твоего отца? — поднимает взгляд.
— Да.
— Неожиданно, — откидывается назад, — решила папке задать трепку, потому что не можешь этого сделать с Адамушкой?
— Говори номер.
— Я его не помню наизусть. Думаешь, должна?
— Ты же до сих пор одна…
— Думаешь, рыдаю в подушку и копаюсь в сожалениях? — вздыхает. — Однако меня больше интересует вопрос, почему отец у тебя не сохранен в контактах.
— Я все его номера блокирую, он их меняет с завидным постоянством. Может, опять поменял, — в бессилии говорю я.
— У него есть постоянный номер, — мама делает глоток, глядя на меня. — Который не менялся лет десять. Это же сойти с ума каждый раз покупать новый номер, чтобы позвонить дочке.
— Не защищай его…
— Да в мыслях не было, — закатывает глаза, встает и шагает к двери. — Мила, ты такая внезапная, что я аж теряюсь.
Через несколько минут, которые кажутся мне молчаливой вечностью, она возвращается с телефоном в руках.
