- Бывает потеря слуха. Вы
заметили что-то странное, Ваше Высочество?
- Да, мне кажется странным
собственный голос.
- Болезнь еще недостаточно
изучена…
- Как и все болезни мозга,
наверное. Сколько времени я был без сознания?
- Трое суток.
- Серьезно. Иван
Васильевич, но, если это менингококк, вы же должны мне давать лошадиные дозы
антибиотиков. Где? Один бульончик! Ну, да! Еврейский пенициллин. Но как-то
маловато для менингита. И даже без чеснока!
- Ваше Высочество! Можете
чуть помедленнее! – взмолился врач. – Что такое «менингококк»?
- Ну, кто из нас врач!
Возбудитель менингита естественно! Бактерия. Или у меня был вирусный менингит?
- Вирусный? То есть
ядовитый?
- Почему «ядовитый»?
- Потому что «вирус»
по-латыни «яд».
- Да? Не знал. Учил же
латынь в универе! Но потом почти не пользовался. Не нужна была. В общем, позор
на мою седую голову! Вирус – это одна днк в оболочке, без цитоплазмы. Мельче
бактерии.
- Может быть, протоплазмы?
- Я не биолог, Иван
Васильевич. Так что могу ошибаться, но, вроде цитоплазма – это все, кроме
оболочки и ядра.
- А что такое
«антибиотики»?
- Ну, ей богу! Противомикробные
препараты естественно: пенициллин, ампициллин, азитромицин.
- «Пенициллин»… вы второй
раз это слово произносите.
- Да, старое лекарство,
конечно. Но, вроде, еще применяют.
- Это как-то связано с
грибами?
Саша пожал плечами.
- Да, вроде из плесени делают.
За дверями послышались
голоса, которые Саша идентифицировал как женский, юношеский и детский, и в
комнату, шурша шелками вошла дама лет тридцати в сопровождении подростка лет
пятнадцати и мальчика лет десяти-одиннадцати.
Дама была не то, чтобы красива,
но очаровательна и очень изящна. Тонкое, чуть удлиненное лицо, тонкая талия,
покатые плечи, скрытые бледно-золотистой тканью с переливами, которую Саша про
себя назвал «атлас», хотя не был вполне уверен. Темные волосы собраны на голове
в сложную прическу. Легкий румянец на щеках и словно прозрачная кожа. Широкие
рукава, отделанные кружевом, юбка с кринолином и запах духов.
Мальчишки были под стать
этой сказочной принцессе. Тот, что постарше, стройный, с правильным лицом и
зачесанными набок темно-русыми волосами, был одет в мундир с двумя рядами
серебряных пуговиц и воротником стоечкой, без эполетов, зато с погонами.
Младший в похожем мундире, но не такой породистый, казался уменьшенной и
растолстевшей копией первого.
- Ваше Императорское Величество!
– с поклоном сказал лейб-медик и пододвинул гостье стул, который тут же был
полностью погребен под кринолином.
И поклонился мальчишкам.
- Ваши Императорские
Высочества!
Старший из «высочеств»
важно кивнул, младший почти не отреагировал.
Дама взяла Сашу за руку и
стало очень быстро говорить по-французски. Прикосновение было теплым, нежным и
будоражило, но из ее монолога он не понял ничего, кроме своего имени.
«Величество» называло его «Саша».
- Извините, - сказал он. –
Я плохо понимаю французский…
Обратиться к даме «Ваше
Величество» казалось смешным, поэтому он обошелся вовсе без обращения.
Прекрасная гостья
посмотрела на него испуганно и перешла на немецкий.
Его он не знал совсем.
- Я не понимаю, -
признался он.
Взгляд «Ее Величества»
стал отчаянным.
Нет! Это нельзя сыграть.
Он почти двадцать лет проработал адвокатом, и научился отличать ложь от правды.
Гостья не играла.
Тогда что происходит?
- Саша! Ты совсем меня не
помнишь? – с легком акцентом, по-русски спросила дама.
