От смерти не сбежать. От проклятия не уйти. От любви не избавиться. Но вот там во тьме есть то, что может всё изменить.
В груди как будто что-то лопнуло, внутри закололо маленькими иголочками, по спине побежали мурашки, заставляя вздрагивать. Злость, отчаяние, надежда – всё смешалось.
От смерти не сбежать. От проклятия не уйти. От любви не избавиться…
Но я попробую!
Я сглотнула и шагнула вперёд. Найду смерть Кощееву. Убью Бессмертного. Сниму проклятие с себя и страны.
Так ясно стало вдруг, что с этим ударом уйдёт вся ненависть и обида. Вернётся мир и в душу, и на землю.
Спасу людей, сама стану человеком, забуду Ивана. Полюблю другого! И буду счастливой!
Тьма пещеры приняла меня в свои объятия.
Каменная крошка шуршала под подошвами сапог. Непроглядную темень разбавляло только слабое мерцание золотой стрелы, которую я выставила перед собой в бесполезной попытке осветить дорогу. Стены постепенно сужались. Где-то вдалеке капала с потолка вода. Всё окружающее давило, заставляя замедлять шаг, останавливаться, прислушиваясь, и снова идти.
От страха вспотели ладони, но я не решалась вытереть их об одежду. Сердце билось часто-часто, в голове звенело от напряжения. Нет! Это что-то звякнуло под ногой!
Я присела, положила почти бесполезную стрелу на пол и зашарила вокруг руками. Охнула, уколовшись острым, ощупала осторожно, но только порезалась сильнее.
– Кро-о-овь…
– Кровь!
– К-к-кро-о-овь!
– Офь! Офь! Офь!
Тишина плеснула голосами. Тьма вспыхнула призрачным светом. Холод сковал тело, изо рта вырвался пар.
Покинутые духи! Те, кого не схоронили по правилам, кто хочет вернуться к людям, чтобы отомстить. Кто жаждет крови и выпивает жизнь.
Глаза слипались, голова клонилась вниз. Ног я почти не чувствовала. Тело, ставшее таким тяжёлым, качнулось вперёд, и я лишь в последний миг выставила руки, чтобы не упасть лицом. Ладонь пронзила боль.
– Ах ты!..
В голове прояснилось. Я схватила изогнутое лезвие, не обращая внимания на льющуюся кровь, зажала в другой руке стрелу и выставила её перед собой, отгоняя духов.
– Чур меня! – выкрикнула я громко. Звук ударился о стены пещеры, раскатился по коридору, зазвенел эхом под сводами.
Духи отпрянули в сторону. Я вскочила и побежала.
«Бежать как можно быстрее и дальше!» – говорил жрец Мары.
И я бежала так, как никогда раньше не бегала. Лёгкие горели, сердце рвалось из груди, дыхания не хватало.
Вокруг вопило, орало, хлестало по щекам холодом, дёргало за одежду и косу, сбивало с пути. Я размахивала стрелой и лезвием во все стороны, на выдохах пыталась звать чуров. Помогало всё меньше. Духи чуяли близость выхода, тянули мою жизнь, мою кровь, мою душу.
Под ногу подвернулся камень. Я вскрикнула и полетела на землю. Боль в плече, боку. Холод, холод, холод. И почти колыбельная:
– Кро-о-овь… Сно-о-овь… Сно-о-ов…
В глазах померкло. Тело оцепенело. Я лежала и чувствовала, как уходит из меня тепло и жизнь.
– Прочь!
Пещеру залил мертвенный свет, по каменному полу прошла дрожь, и заходили ходуном стены. Духов сдуло, словно ветром сухие листья. Да только я уже не могла подняться.
– Не больно-то быстро ты скачешь, Лягушечка, – склонился надо мной колдун. Через миг я уже была у него на руках. – Возьми лезвие, – бросил он куда-то в сторону. Царевичу?
Всё вокруг кружилось. Мутило. Дышать удавалось с трудом, и все силы приходилось тратить на то, чтобы сделать вдох, а потом ещё один. За ним следующий. Больно.
