Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - страница 107

. Геббельс презентовал VE-301 общественности на радиовыставке в Берлине в августе 1933 г. По сообщениям, первая партия приемников была распродана всего за день. Немедленно был размещен дополнительный огромный заказ, и на протяжении следующих 12 месяцев было продано еще более 650 тыс. «народных приемников», а в 1934–1935 гг. еще 852 тыс.[447] Производство радиоприемников стало одной из отраслей, в 1930-е гг. переживавших подлинный бум, и стимулировало производство не только электронных компонентов, но и корпусов из бакелита и дерева. К 1935 г. радиопромышленность демонстрировала все симптомы спекулятивного «мыльного пузыря». Производство опережало спрос, нераспроданные запасы достигли нездорового уровня, и три небольших производителя, включая компанию Seibt, чей главный конструктор и разработал Volksempfanger, подверглись ликвидации[448]. В дальнейшем отрасль, лидерство в которой захватил главный производитель – Telefunken, – развивалась более стабильно, и к 1937 г. благодаря снижению расходов за счет массовости производства цену на стандартный VE-301 удалось снизить до 59 рейхсмарок. К 1938 г. охват радиоприемниками крупных германских городов достиг 70 %. Однако в деревне приемники оставались предметом роскоши. Кроме того, сравнительная статистика по-прежнему со всей очевидностью демонстрировала относительную бедность Германии. Во второй половине 1938 г. лишь половина германских семей могла себе позволить покупку радио, по сравнению с 68 % семей в Великобритании и 84 % в США[449]. Год спустя был достигнут крупный прорыв: в продажу поступил новый простейший радиоприемник Deutscher Kleinempfanger (DKE) ценой всего в 35 рейхсмарок. Этот аппарат, получивший прозвище «глотка Геббельса» («Gobbels Schnautze»), может претендовать на то, что благодаря ему радио вошло буквально в каждую немецкую семью. За первые 12 месяцев был продан миллион приемников DKE, и их производство не прекращалось даже во время войны. За восемь лет с 1934 по 1942 г. число приемников на душу населения в Германии почти удвоилось. С одной стороны, было бы наивно приписывать это достижение одной лишь программе «Народный приемник». Нельзя не отметить, что за пределами Германии за ту же цену, за которую продавался простенький Volksempfanger, можно было купить куда более совершенный супергетеродинный приемник американского производства[450]. Напротив, Volksempfanger был совершенно неконкурентоспособен на мировых рынках и продавался за границей в ничтожных количествах. Поэтому вполне можно себе представить, что в отсутствие жесткого валютного контроля, введенного Шахтом, и при использовании Германией всех благ международной торговли распространение приемников в стране шло бы еще более высокими темпами. Тем не менее связь «народного приемника» с экспансией радио сделало его образцом для последующих «народных товаров».

Нет сомнений в том, что для Гитлера великим символом современного потребительского образа жизни служил автомобиль[451]. Но к началу 1930-х гг. автомобиль все еще оставался роскошью, доступной лишь для незначительного меньшинства немцев[452]. В 1932 г. во всей Германии насчитывался всего 486001 зарегистрированный легковой автомобиль. На весь Берлин с его 4-миллионным населением приходилось менее 51 тыс. легковых автомобилей. Отметим, что сегодня по улицам Берлина разъезжает 1,2 млн автомобилей. Если вообразить себе современный город, в котором отсутствуют 29 из каждых 30 автомобилей, то можно получить представление о том, какой редкостью автомобили были в нацистской Германии