Выходя, Чейнов со скрипом открыл дверь практически на распашку.
Проверяя всего третью машинку, ему изрядно наскучило это занятие, настолько, что он уже практически наизусть запомнил внешнее строение этих машинок и куда какой из проводов проходит. Спустя ещё приблизительно десяток машинок он наткнулся на изодранную картонную коробку с инструментами, болтами, гайками и другим хламом. На самом её дне за множеством отвёрток, плоскогубцев и схожих предметов, лежала заветная монтировка, правда была она не в лучшем состоянии.
Ржавая, с отслаивающейся краской, согнутая но всё таки монтировка или же – спасение его неумолимого интереса. Фёдор отправился обратно к загадочному шкафу.
Снова оказавшись на мокром, даже водянистом полу, он нашёл взглядом семнадцатый шкаф и пошёл к нему, с детским интересом в глазах, будто он ожидал найти там сладкий подарок на Новый год, дарившийся каждому ребёнку. Стоя перед старым деревянным творением дизайнеров, вероятно времён СССР, он просунул прямую часть монтировки в небольшую щель между дверцей и каркасом, после этих действий он принялся давить на изогнутый как полумесяц конец монтировки, параллельно поворачивая его как рычаг.
Чейнов добился чего хотел, дверца с треском слетела с петель и упала около шкафика под номеров двадцать два, но, увы, его запасной одежды там не было, но было множество разного барахла. На подобии небольшой шкатулки с ювелирно изготовленными ключами, ожерельями, серьгами и много чего подобного, также было не менее пяти мягких детских игрушек, из большинства пух так и лез, правда была одна подозрительная, в том плане, что её состояние было изумительное. Складывалось впечатление, будто она была только что изготовлена на, вероятно, заводе прямиком с небес, потому что она была идеально чистой и также хорошо пошита. Среди всего остального хлама в этом шкафчике Чейнов нашёл что-то, что не описывалось ни в одном учебнике биологии, оно было похоже на яблоко, но тёмно-синего цвета, и что более необычно, так это то, что оно слегка пульсировало.
«Как… как сердце. Но с точки зрения науки, логики и всего существующего сердце не может так долго функционировать без полноценного организма. – рассудил Фёдор».
Учитывая, что оно пульсировало, можно предположить, что это и есть живой организм. Для того, чтобы это проверить Чейнов достал фонарик из кармана, носившийся только по причине того, что в этом здании неприлично часто выключали свет. Он включил фонарик. Это незамысловатое устройство хоть и было весьма мало, но при этом очень мощный пучок света, создаваемый им, светил не менее, чем на тридцать метров. Для проверки требовалось приставить фонарик к этому объекту, чтобы проверить будет ли он просвечиваться как палец человека, например.
И предположение оказалось абсолютно верным, ведь этот объект просвечивался и в самом его центре виднелось тёмное пятно.
– Неужели зародыш? Это чьё-то яйцо? – подумал Фёдор. – Мне не известен ни один вид, откладывающий синие и пульсирующие яйца. Надо будет изучить этот вопрос и поискать в библиотеке.
Больше ничего интересного в шкафу не было, кроме записок, на которые Фёдор отреагировал следующим образом:
– Ах, записки… Ничего интересного. Как же мне лень их читать.
«А вдруг там что-то важное? – подумал он»
– Ох, ладно, возьму. Прочитаю после работы. -врал сам себе Чейнов.
Полностью осмотрев шкафчик ещё раз и убедившись в том что больше ничего интересного там нет, он вспомнил про другие шкафчики и начал открывать.
