Цена за общество - страница 2

– Она прекрасна, Бордар, – это все, что мне удалось сказать.

Я завороженно разглядывала неправильную жемчужину.

– И я так думаю, маленькая воровка.

Бордар накрыл мою ладонь своей и сжал пальцы в кулак. Он пристально посмотрел мне в глаза, буквально пару секунд, и встал со стула, собираясь заняться другими делами.

– Нет, Бордар. Я не могу это принять. Это же важно для твоей семьи, – я резко осеклась, понимая, что сморозила глупость. Ведь знала, что нет и не будет у него семьи, – то есть, я хотела сказать…

Я не успела закончить, и старик, откашлявшись, произнес:

– Бери, я сказал. А то больше не видать тебе Барахолки, – он говорил раздраженно, как всегда бывало, когда я или Кейси начинали с ним спорить, – мне оно ни к чему, а вам может еще пригодится. Охотники за артефактами многое бы дали за настоящий конк. А рыжей передай, когда она нарожает свои маленькие копии и решит сбежать от офицера, эта маленькая бусинка может спасти ей жизнь.

Резкость высказываний Бордара меня давно не удивляла, а сейчас в его словах было еще что–то другое, помимо привычной грубости любого барахольщика. Он старательно избегал смотреть мне в глаза.

Я засунула жемчужины во внутренний карман пуховки и продолжила наблюдать за медленными движениями старика. Я не знаю, что такое семья и какими должны быть родители, но глядя на Бордара, всегда думала, что именно такого отца хотела бы.

– Тебе пора, – сухо произнес одноухий. – В Реликте для молодой девушки пристрастие к этому месту не здорово.

Бордар был прав. Скоро все изменится. После Посвящения мне придется покинуть Основной сектор и перейти в ту неизвестную жизнь, которую я всегда представляла, но никогда не хотела. Кейси называла это началом новой главы, но для меня это больше похоже на конец.

Когда я была младше, то мечтала сбежать. Пройти через те самые туннели, что открывают путь за пределы Купола. Но теперь, повзрослев, понимала, что это невозможно. Магистериум окружил нас не только стенами, но и страхом. И все же, желание исчезнуть, сбежать отсюда, с каждым днем становилось сильнее.

– Не хочу сегодня спорить, – тихо произнесла я.

Я правда не готова снова пререкаться. Мне давно пора принять реальность, в которой все живут. Я всегда чувствовала себя лишней в той жизни, которую вела за забором, отделяющим Барахолку от Основного сектора.

Я потянулась рукой к волосам, собранным в тугой пучок.

Больше десяти лет с одной прической и серой школьной форме, с одинаковым расписанием каждый день, каждый месяц, каждый год. Только здесь, сидя на шатающемся стуле, возле лавки Бордара, пачкая ботинки в грязи немощеных дорожек между торговыми рядами, вдыхая запахи сгоревшей еды, пота торговцев, толкающих тяжелые тележки, разглядывая каждую морщинку на загорелом лице старика, именно здесь я чувствовала себя дома. Глупо было подвергать себя опасности, сбегая утром из школы. Я знала, что Кейси будет злится, когда обнаружит мою пустую кровать. Но я не могла уйти не попрощавшись. Теперь Бордар увидит меня через два года с экрана на главной площади. А я больше не встречусь с ним никогда.

Мне хотелось растянуть этот момент как можно дольше, но время предательски ускользало. Нужно вернуться до завтрака, чтобы никто не заподозрил мое отсутствие.

Застегнув пуховку, я подошла к Бордару, который по–прежнему делал вид, что занят чем–то важным.

– Я буду скучать по тебе, одноухий зануда, – как можно мягче произнесла я, и едва коснулась руки старика, опирающейся на стол.