– С дома я никуда не съеду! – крикнул ей вслед отвергнутый, преданный муж. – Я здесь прописан.
На следующий день, встретившись с адвокатом и проконсультировавшись у него о сделке, совершенной без ее прямого веления, Лидия отчетливо, а главное, однозначно себе уяснила, что полюбившееся ей транспортное средство потеряно для нее навсегда. Но, сверх случившегося казуса, и совместное жилье вставало под огромным вопросом! И в последующем, хорошо зная, что в договоре дарения прописано четко поставленное условие «предоставить Аронову Павлу Борисовичу место жительства и постоянную регистрацию, без права лишать его оговоренных привилегий…», дающее ему возможность беспрепятственно пользоваться жилплощадью, она решила сменить выбранную тактику и действовать более или менее дружелюбно: мытьем и катаньем, приводя множество всяческих предлогов, она начала убеждать, что бывший супруг обязан освободить принадлежащую ей собственность добровольно – но он в поставленном несправедливом вопросе остался полностью непреклонен.
***
Так прошел месяц, затем и второй. Супруги Ароновы жили раздельно, но тем не менее, после всего с ними случившегося, умудрялись сохранять вполне дружелюбные отношения; молодая женщина даже пообещала, что немного подумает и – может быть даже! – вернется, простив бывшему мужу все его прегрешения, вольные или невольные, но все-таки «страшные», «жуткие». Как не покажется странным, но она до сих пор умело скрывала стороннюю любовную связь, справедливо рассудив, что необходимо вначале определиться с квартирой, а потом уже с «чистой совестью» дать Павлу, по ее выражению, «пинищем под зад». Вознамерившись коварными замыслами, Лидия продолжала встречаться с бывшим супругом, ходила с ним по ресторанам, кинотеатрам и позволяла беспрепятственно видеться с сыном; однако к своей своенравной особе (по ее своеобразному высказыванию, «до тела») отвергнутого мужа не подпускала, мастерски «подогревая» интригующий интерес. Вместе с тем она продолжала требовать освобождение квартиры и объясняла непонятное условие следующим, как она убеждала, вполне правдоподобным предлогом: «Ты съедешь, покажешь, что меня по-прежнему любишь, и тогда я – если увижу, что слова не расходятся с делом – разрешу тебе вернуться обратно, но жить в последующем мы будем по моим исключительным правилам – и на моих конкретных условиях».
Удивительное дело, но Павел, давно привыкший к выходкам капризной, взбалмошной женушки, в очередной раз ей полностью верил и не проводил в отношении нее никаких «закулисных дознаний». Тем не менее завуалированная идиллия продолжалась до поры до времени: однажды, проводя дома время за изучением интернет-сообществ, обманутый муж еще не совсем осознано, но вдруг неожиданно вспомнил, что знает пароль от странички любимой женщины, выставленной в социальной сети «Одноклассники»; соответственно, он тут же решил проверить, чем она живет в период их вынужденного, по ее уверению, не навечно раздельного проживания; стоит заметить, что поводом к «несанкционированному проникновению» в личное пространство послужило многочисленное наличие «приватных подарков», полученных за последние несколько дней. В тот момент, когда он беспардонно врывался в тайную жизнь подлой красотки, растревоженное сердце мужчины бешено билось, нет! – скорее, просто колотилось от боязни увидеть там нечто, что полностью перевернет привычный уклад устоявшейся жизни. Правильно! Сомнения обманутого мужчины незамедлительно нашли подтверждение – и он увидел… все знаки внимания оказывались единственным человеком – больше того! – они пользовались полной взаимностью, а посмотрев еще и их переписку, Аронов уже был полностью убежден, что ему не просто сейчас изменяют, то бишь «ненавязчиво наставляют рога», а бессовестно предают, поступая и вероломно, и удивительно хладнокровно.
