– Нет, – за всех ответил Петя.
– Ну как же! – Павлодарский сунул ему под нос бабочку, – крылья видите?
– Вижу, – согласился Петя.
– Ну дак они и покрыты чешуйками! Это кстати, систематический признак отряда. Отсюда и название, чешуекрылые!
– Дак это Ваш друг, он бабочки ловит? – уточнил Петя.
– Ну да! – с облегчением воскликнул Павлодарский, – он лепидоптиролог!
– Это точно не ругательное слово? – уточнил Петя.
– Абсолютно! – профессор передал бабочку Михаилу Антоновичу.
– Какая большая, – удивился тот.
– Капустница? – спросил Вася, представив как этот зверь таскает качаны.
– Нет, – не согласился профессор, – это Центурион Македонского.
– Солидная особь, – перешел на научный язык Михаил Антонович, – сами ловили?
– Не совсем, – профессор положил бабочку на стол, – это единственный в мире образец, полученный в лабораторных условиях. Он приносится в дар учеными Москвы, ученым Узбекистана.
– Всю жизнь ловить бабочек, – поразился Петя, – и за них еще деньги платят?
– Этот экземпляр…цены не имеет, – Павлодарский, гордо ткнул пальцем в лежащего на спине Центуриона.
Бабочка лежала широко расставив большие бархатные крылья с реснитчатой оборкой. Черные с сиреневыми блесками, с овальными вкраплениями янтарных зерен, они переливались в лучах падающего света. Длинный хоботок, торчал эрогированно вверх. Лапки, покрытые маленькими отростками, напоминали крошечные пальчики.
– Красиво, – Вася смотрел не моргая.
– Древние римляне верили, что эти удивительные создания, ни что иное, как оторвавшиеся от растений цветки, – поразил Павлодарский красотой слова.
– А может цветы, это бабочки приклеенные к траве? – удивил своим взглядом Петя.
– Может и так, – профессор убрал насекомого в сумку, – цветы составляют отдельное семейство, тоже интересное и богатое видами. А Вы значит в Ташкент едите?
– Ага едим, – Михаил Антонович, зевнул, намекая на желание поспать.
– Вы устали наверное, – Павлодарский вскочил, – пойду за бельишком схожу.
– Принесите мне чая, – Петя оторвал голову от кроссворда.
– Если Вам не трудно, – добавил Вася.
– Конечно! – профессор прикрыл дверь.
Михаил Антонович посмотрел на соратников.
– Уснуть не даст, – пожаловался Петя.
– А мне бабочка понравилась, – свесился Вася, – я в детстве тоже с сачком бегал.
– А я в детстве отцу помогал пшеницу молотить, – Михаил Антонович постучал по подушке, придавая ей объем, снял тапки и улегся, – крыс помню…а бабочек нет.
– А может их раньше не было? – Петя поправил матрас, зевнул и тоже лег.
– Все может быть, – старик прикрыл глаза.
– Надо у него про дорогу на Термез спросить, – обратился к товарищам Вася, – может посоветует, как быстрее доехать.
– Боишься, что Бена Ладена, раньше нас найдут? – Петя посмотрел на верх.
– Спросим, – старик открыл глаза, – интересное имя, Бен Ладен.
– Чем интересное? – Петя повернулся на бок.
– Бен, это английское имя, ладен, считай ладан, христианское, а сам мусульманин, – Михаил Антонович смотрел в кровать Васи.
– Он же не виноват, что родители так назвали, – Вася свесил лицо.
– Почему же не виноват? – Петя подложил руку под голову, – у меня знакомый был…его родители Ихтиандром назвали, дак он изменил его, на Казимира.
Продолжить дискуссию, не дал Аркадий Борисович. Открыв дверь, он аккуратно занес стакан чая.
– Пожалуйста, – ставя на стол проворковал он.
– Спасибо, – Петя раскупорил сахарный пакетик, ссыпал содержимое в стакан и стал стучать ложкой о грани.
