Он окончил и рванул за уткой.
Игорь, раздувая ноздри, думал было продолжать шуметь, но, узрев товарищей за работой над хлебом и оставшимся двумя удилами, махнул рукой на Челубея и кинулся к приятелям.
– Дай сюда! – отобрал удило у Баяна княжич. – Иди хватай палку. Будешь бошки им долбать.
– А чё я?! Пусть Млад потеет. Он не хотел ловить.
– Да мне плевать кто. Но ловить я буду! Я придумал!
– Хлебов принесу, – спохватился Драгумир и к дому припустил.
Счастливый Баян удило сцапал и кинулся к реке наперегонки с Игорем. Челубей же вынес пойманную утку и кинул Младу:
– Ушей лишишься – стащут.
И с бревном своим поспешил за рыбарями.
Глава
3
Башка-дура
Игорь в ночи не находил себе места. Улов был неказист, так как уток выследить после перепуга их непросто. Разлетались, аки искры. Хлеб тонул с верёвкой. Трудно держать было на воде его. Но охота эта удачней оказалась, чем прежние попытки Игоря дичь подстрелить. Вот бы Пересвету нос завтра утереть! Он, при всей премудрости своей, не допёр бы до такого. Птиц до вечера ловили. И когда волненье князя малость поутихло, изнова в башку пробрался образ девичий, что утром повстречал он.
Вспомнить лик не выходило. Ни космы, ни одёжа, ничего не помянуть… Только вот улыбка и прижатый к губам перст.
Лунный свет, слабо пробирающийся в постельную, падал на снятую одёжу князя. Задержав на ней взгляд, он стал быстро одеваться. Что сидеть? Нужно разузнать, что за лягва16, вот и всё!
По очереди Игорь камушки кидал теперь в оконца товарищей. Драгумир и Млад откликнулись, не мешкая. От окон Баяна удрали сломя голову.
– Не нравится мне это, – ворчал Драгумир. – В лесу без Баяна и заплутать недолго.
– Коль вёл б себя потише – обождали бы.
В ночной чаще мало что можно было разглядеть, и други то и дело напарывались на ветви и кусты. Ночные маленькие твари их кусали, от чего унцы хлопали себя повсюду, стараясь вести тише. Разглядели меж кустов проблески луны. Глянул князь сквозь заросли.
Светило отражалось на вздрагивающей воде. Вдалеке от моря со свистом ветер вился. А простоволосый силуэт с цветущем венком на голове в рубахе восседал на речном берегу залива, обхватив колени.
Дыханье Игоря перехватило. Оба товарища замерли рядом.
– Вот те на… И что? Схватим, или как?
– Да обождите. Проверить надо. Вдруг и правда девка просто.
– Ну да, Игорь! На лицо – прям правота твоя!
– Ждите здесь. Я посмотрю.
Друзья попытались сказать что-то. Схватить хотели князя. Начали шипеть. Игорь увернулся и вышел из кустов.
Остановился. Замер. Как темно! Лица не видно…
– Здравствуй, – изрекла она.
Не многие русалы могли говорить, только те, кто были главами над остальными и вели беседы с людом. Русалки же, насколько Игорь помнил, близ этих берегов за долгий срок ни разу не поднимались на поверхность. Подобному никак им не научиться. Князя это успокоило слегка, однако озадачило.
– Ты кто такая? – бросил он.
– Женишься – скажу.
Игоря в пот бросило.
– Что?! Да знаешь, кто я?
– С чего бы? Ты не представлялся.
Она звонко рассмеялась. Игоря как сдуло. Уже позабыв о Младе с Драгумиром, он налетел на другов и рухнул вместе с ними. А услышав от кого-то из двоих насмешливое: «Княже», – Игорь подскочил и ринулся к Перуну.
Остановился только на окраине леса. С единой мыслью в голове: «Что всё это было?»
Млад и Драгумир молчали. Прошло несколько мгновений.
– Что скалитесь?!
Друзья покачали головами и разразились хохотом.
