Только Катя не осилила ни единого упражнения. И каждая её попытка вызывала сначала у девчонок смешки, а потом и откровенный хохот, несмотря на окрики физрука. А когда, не удержавшись, она неловко спрыгнула и грохнулась на колени прямо перед физруком, девчонки и вовсе покатились со смеху.
– Двойки всем поставлю! – рассерженно рявкнул физрук.
Дина не смеялась – неуклюжие потуги Кати её раздражали, а не веселили. А особенно раздражало, что та всё время выискивала глазами новенького, будто он мог тут чем-то ей помочь.
Новенький, подметила Дина, оказался гораздо более ловким, чем эта нелепая дурочка. Раньше на физкультуре у них безоговорочно блистал Дима Корбут, но Маринеску ему, похоже, не уступал.
– Можно я посижу? Я ногу, кажется, ушибла, – пролепетала Катя с таким видом, точно вот-вот расплачется.
– Коленки больно? – нахмурившись, спросил физрук.
Катя только кивнула.
– Ступай лучше в медпункт. Идти можешь?
Она снова кивнула и поплелась на выход.
А тем временем между Корбутом и новеньким разгорелась нешуточная схватка. Оба мастерски владели дриблингом* (обводные маневры в баскетболе).
Разгорячённые, стремительные, они носились по залу с мячом, выбивая его друг у друга с попеременным успехом.
Катя старалась держаться вдоль стенки, но Корбут, ничего не видя кроме мяча и противника, налетел на неё и сбил с ног. Тут же остановился и испуганно присел на корточки рядом с ней, потом помог встать. Тотчас к ней подлетел и Маринеску, а следом и физрук.
– Ой, ну всё, хрустальная ваза разбилась, – фыркнула Лиза. – Нет, ну надо же быть такой коровой неповоротливой!
Она взялась за брусья и стала на них корячиться с мученическим видом, изображая Катю. Девчонки снова расхохотались. Дина тоже не удержалась от смешка, но тут увидела, как подруга буквально на глазах переменилась в лице. Проследив за её взглядом, увидела, как Корбут, подняв Катю на руки, вынес её из спортзала. Маринеску вышел за ними.
– Ненавижу эту корову, прям трясёт от неё, – ругалась Лиза в раздевалке.
– Меня тоже она раздражает. Типичная жертва, бедная-несчастная-затюканная, но хорошая и правильная. Прям святая. Не люблю таких, – равнодушно отозвалась Дина, переодеваясь после физкультуры.
– Так я говорю – надо её наказать. Чтоб знала, овца…
– Знала что? – усмехнулась Дина. – Остынь, Лизок. Оставь бедную овечку в покое. Не в загс же Корбут её понёс, а к медичке.
– Угу, конечно… – буркнула недовольно Лиза.
Но зато они помирились. И во время ужина общались вполне спокойно до тех пор, пока в столовую не пришли Казанцева и Маринеску.
– Припёрлась, – процедила Лиза, затем обратилась к Никите: – А почему Дима не пошёл на ужин?
– Он передо мной не отчитывается.
– Вы же вместе живёте…
– Да его вообще не было в комнате, когда я уходил.
Лиза явно хотела ещё его попытать, но, поймав насмешливый взгляд Дины, поджала губы. Перевела взгляд на новенькую и скривилась:
– Не могу на неё смотреть. Какое же она убожество!
– А меня больше он бесит, – сказал Ник, покосившись выжидающе на Дину. – Гопник.
– А вы знаете, что Чума решила отложить осенний бал на месяц и совместить его с родительским днём? – вмешалась Полина, пытаясь отвлечь друзей.
Осенний бал устраивали ежегодно в сентябре, а родительский день – дважды в год: в октябре и в марте.
Увеселительные мероприятия проводились в «Аквилле» очень редко, поэтому ждали их с нетерпением и готовились к ним с энтузиазмом. А уж родительские дни и вовсе были самыми долгожданными праздниками. Так что Полина попала в точку: и Дина, и Лиза тотчас переключились с новеньких на не менее волнующую тему.
