– Ах ты ж скотина, – благодушно заметил Пебба. Он один уничтожил почти половину кретона. – И отчего мы каждый раз идём на поводу у этого…
– Магистра богословия, – подсказал Кассель.
– Именно. Я так и хотел сказать.
– Так что там насчёт Хартворда? Давай, колись.
Кассель поворотился к Ролло.
– Я так понял, ты родителей не знал своих?
Ролло покачал головой.
– А что за штука висит у тебя на шее?
– Не знаю. Оберег. Всегда висела. Я так думаю, когда-то матушка повесила. – Украшение было незатейливое: что-то вроде зеленоватого цвета стекляшки с ноготь размером, грубо оправленного в оловянный ободок, на тонком кожаном шнурке.
– Вот и я так подумал, – удовлетворённо произнёс Кассель. – Без роду, без племени, а носит на шее оберег. Камень не драгоценный, мутноватый и выделки простой. Тут и к гадалке не ходи – досталось от родителей.
– И что с того? – спросил Лотар.
– Про Гриммельнский лес слышали?
Школяры согласно кивнули.
– Хартворд – он там рядышком, южная граница как раз по оврагу проходит, и тамошний народ верит, что такие зелёные камешки нечисть отпугивают.
– Откуда знаешь?
Кассель надул щёки.
– Если бы вы чуть более уделяли время библиотеке, а не поиску новых кабаков и исследованию женских прелестей, то знали бы, что в «Истории Каменного короля Мередидда Уриена», главе пятьдесят второй…
Лотар фыркнул.
– Я вас умоляю… первашей будешь за нос водить. В «Истории» сорок девять глав. Мы с Баллиолом сейчас как раз сидим на сорок девятой. Он уже весь мозг нам вынес, пытаясь объяснить необъяснимое. Фантастически невнятная книжка.
– Эх, – Кассель шмыгнул носом. – Ладно. Если честно, у меня намедни одна подружка ночевала, так у неё похожая штука на шее. А она из Хартворда. Рассказывала, что там это вроде традиции, при рождении кто-то из старших родственников обязательно дарит младенцу такую безделку, и носят всю жизнь не снимаючи.
– Суеверный народ, однако, – сказал Пебба. – Тёмные леса у них всякие, гули да тролли…
– Э, не скажи, – откликнулся Лотар. – Ты откуда? Из Стерлинга, насколько помню. Ну, там народу полно, ростовщики на торговцах сидят и наоборот, а все вместе на ремесленниках. Вам там некогда по сторонам смотреть, разве что монеты в кошелях пересчитывать. А вот выгляни за городские ворота, так там совсем другая история.
– Враки, – лениво протянул Пебба.
– Сам ты враки, – беззлобно буркнул Лотар. – Замок моего отца всего в паре миль от Тёмного леса стоит. Такое тебе могу рассказать, что уши в трубочку свернутся.
– Враки, – упрямо повторил толстяк.
– Вовсе нет, – вдруг тихо произнёс Элькин. Всё время до этого он молча жевал, внимая мудрости старших товарищей.
– Ну-ка, расскажи.
– И гули есть, и гархи. Гархи в моих краях – это даже не… как это сказать… дикость…
– Редкость?
– Да, редкость. То есть не редкость. Я сам видел, и не раз. Они в горах живут, там, где деревьев много, целыми тучами вниз головой висят…
– Стаями?
– Да.
– Как летучие мыши чтоль?
– Да, но огромные и зубастые. Но не это всё самое страшное. Есть тени, сущности бестелесные, души выпивающие…
– О, боги, – протянул Пебба. – Элькин, не обижайся, но ты со своими дикарскими сказками… Там этот ваш полуголый народ как арака напьётся пальмового, ещё не то на ночь привидится.
– Я похож на полуголый народ? – оскорбился Элькин.
– Что за арак пальмовый?
– Крепкое такое пойло, – откликнулся Пебба, – но дело, думаю, не в спирте вовсе. Похоже, арканы туда какую-то травку особую добавляют…
