Не делай так, как я. Слушайся взрослых. Только постовых не всегда, а-то мало еще чего…
Да. И никогда не остри.
WJBT, – Бит, Хип-хоп, R&B очень редко. Надобно поменять волну. Переключаю на WPLA 107 и 3. Здесь она хорошо принимает. Сделаю погромче, когда буду проезжать Кауфорт. Это что-то вроде коровьего города, думал я, пока меня не исправили. Исторически правильно, называть Кауфорт Коровьим бродом, сказал какой-то очкарик, встреченный мной в Даунтауне. И я передумал тогда въезжать с шиком, прикрутив громкость альтернативной волны. К тому же, оказывается, я въезжал ни в какой не в Кауфорт, а колесил по Арлингтону, прямиком с Нью Кингс Роуд. Но и там Нью Кингс Роуд не заканчивалось, пока я не пересек Харт Бридж. Сукин сын сказал, что это Харт Бридж! Не доверяйте попутчикам без очков. Они явно едут не оттуда откуда вам сообщают и не туда, куда вам нужно.
Панджаб МСи. Нет, это я просто обязан дать послушать всем, кто только услышит, даже если им это без надобности.
«Now listen to me, baby…» тоже неплохая. Пусть мама порадуется. А-то ей уже надоело петь об одном и том же.
Одна моя учительница говорила, выдавая секреты английского языка, что есть такие вот heartbreakers. Нет, я только прикидываюсь. Это не так. Она меня знает.
– Я тебя знаю, – говорит Майк. – Ты не такой, каким хочешь казаться последнее время. Долгие годы пессимизма накладывают на человека свой отпечаток. Поверь мне. – И я ему верю, поднимая стакан с чем-то вроде виски. Но чем-то очень дорогим. Это вкусно.
– Ликер, – говорит он. – И что самое поганое, то, что все эмоции куда-то ушли. Пропали, словно в черной-черной комнате я ищу черную кошку.
– Нет. У меня другая кошка…
– Какая?
Он ждет, покачивая ликер, и облокачивается на подоконник. За окном идет снег.
– Ей тридцать лет, – говорит потом Майк. Не дождавшись ответа. – А тебе двадцать семь…
– В наши суровые дни это кризис среднего возраста…
– О каком кризисе ты говоришь. – Он говорит много. И много правды. Но я слушаю его невнимательно, сквозь призму собственного эгоизма, которому наплевать на притязания Майка на светских львиц. А потом вдруг оказывается, что ему нравится совсем другая, какая-то бедная девушка, выходившая его от нервного срыва, – сиделка или санитарка. И мне наплевать на то, что он мечется и не может остановить свой выбор на ком-то конкретном, в конце концов. И я совсем засыпаю, когда он начинает рассказывать какие подарки и как он дарил и придумывал. И наконец, оказывается, что обе от него без ума и ему теперь тяжело свыкнутся со своей совестью. Мне, конечно, не полностью наплевать на то, что он мне все это рассказывает. Потому что ему удается рассказать это немногим, и он предпочитает с другими молчать. Также как я. В таком мире душно. И сигареты всего лишь отзвук подобного творчества: «Пишите кровью», – Маркиз де Сад. «Нет, спасибо я лучше вашей», – Граф…
Желание американцев жить подальше от шума городских улиц, в собственном доме, и возможность, это желание осуществить, сделали свое дело. Люди купили себе дома, сели в машины и переселились в пригород. Вслед за ними из пригорода переехали супермаркеты, кинотеатры и рестораны.
Вы спрашиваете, как мне в Джэксонвилле?
В каждой части этого города, разросшегося и раздобревшего молами – под их великолепной и просторной крышей (почти в километр протяженностью) разместились магазины, парикмахерские, рестораны и еще много чего. Теперь народ отправляется в мол не только за покупками и развлечениями, но и на прогулку. Впрочем, по улицам особенно-то и не погуляешь. Улиц как таковых тут нет. Шоссе-магистрали, вдоль которых на расстоянии друг от друга тянутся здания бизнес центров, окруженные большими парковочными площадками. Иногда застроенные домами участки сменяют большие парки флоридского леса. Тонкие, близко растущие друг к другу сосны, между которыми буйно разрослись кустарники южной флоры.
