Словно я слышу старый забытый блюз, далеко отовсюду и близко везде. Сквозь ропот толпы и неспешные переговоры слабо бубнящей толпы. В далеком-далеком прошлом, которое возвращается не для того, чтобы поранить меня своею несвоевременностью и беспощадной ответственностью перед самим собой, а напевая печальные ноты моих чудесных глупостей и тоскливые треки надежд, которые потягивают меня и нежно дразнят дорожками былых оплошностей и больших разочарований. Словно потягиваясь во сне, теплой ночью или весенним утром в изобилии темных сумерек, я встаю на ноги и брожу по холодному полу, в своих мыслях, оставляя дымиться последний окурок на столе балкона, а густой мягкий дым опоясывает мои пальцы, завладевая мыслями. Гармония, которая, несмотря ни на что, уверенно занимает место в звучании длинных, протяжных вздохах и выдохах… нет, только не скрипки. Она из меня вытянет последние капли крови.
Я буду дышать ртом, и слушать воздух сегодня, для того, чтобы… чтобы… чтобы…. Чтобы меня забыли мои холодные воды, и я погрузился в тихое шуршание дождя по асфальту.
Рожденные пеплом воспоминания, клубятся в тихом мотеле, очередном уголке этой великой страны и я забываюсь, глядя в одну точку.
Это было время хорошего сна и хорошей охоты, скажу я тогда и затушу в развезенной мною грязи пепельницы окурок. Добавлю еще воды, стряхнув пальцы обмакнутые в виски со льдом, и подобью подушку.
Когда у меня заканчиваются слова, я обычно сплю. Но я сплю, бывает и днем. С широко раскрытыми глазами.
Запах сандала слышен даже через рот.
Попробуй как-нибудь вдохнуть и выдохнуть через нос.
Когда я, наконец, брошу курить? Наверно, когда перестану дышать ртом.
Хватит Эни. Ты шикарно навернула круги от Монтроз в Хейзл Херст и от Вилласа в Линкольн. Не могу не вспоминать об этом на Нью Кингс Роуд.
– Здравствуйте, господин психотерапевт. Я хочу рассказать вам свою историю, но буду очень тужится… потому что она доставляет мне дискомфорт.
– Не извиняйтесь, здесь все пукают, когда очень хочется…
Помнится, кое-кто говорил, время необратимо и даже, если вам это некстати, вселенная продолжает двигаться, – когда вы спите, курите и пишете свои произведения, – одному лишь господу Богу дано превращать бывшее в небывшее. «Поэтому проверьте, всегда ли тот, кто ушел, пришел. А тот, кто пришел – ушел. Вы себе даже не представляете, сколько лишнего народу топчется почти на каждой странице подобного творчества. А между тем, достаточно помнить, что если кто вышел из точки А, отправляясь в точку Б, то в точке А его больше нет. И его неприбытие в точку Б может иметь место только в крайних обстоятельствах, о которых читателю необходимо сообщить».
Надеюсь мне не обязательно это делать. Но на всякий случай напомню, что из Норфолка – А в точку Джэксонвилль – Б я выехал через Бремен и какой-то еще германский городок. А точкой В явился 2009. Производной, от которой я полагаю, будет точка Д – Кагосима-сити.
Не спрашивайте меня, какой точкой все это закончится.
– Зачем вам этот жезл, господин постовой?
– Та, с ним так прикольно стоять. Подождите. Сейчас штраф оформим за удар в столб в трезвом виде. Кстати, как вам это удалось?
– Мне он понравился.
– Ну, тогда врежьтесь еще в один. Там за поворотом.
– Зачем?
– Раз мне так прикольно стоять, пусть моему напарнику тоже скучно не будет.
– А штраф простите?
– Еще бы!
Мама, купи слона. Купи слона, мама…
