Чайный домик. Стихи - страница 6
Ночь запуталась в рассвете
голосами сонными,
только эхо и ответит:
mon ami…
Женщинам, которые ждут
Если бы чёрными днями покорно
небо спускалось мне пледом на плечи…
Если бы двор мой неведомый дворник
мёл неустанно в простуженный вечер…
Если бы ветер все жёлтые листья
выдул из города осенью стылой…
Если бы слал ты мне тысячи писем…
я бы тебе всё, наверно, простила…
В унисон с Булатом
На погонах позолота
пропиталась нашим потом.
В никуда из ниоткуда…
Будь солдатом! – Значит, буду!
Я – на мушке, ты – за кружкой…
Я – в окопе, ты – с подружкой…
Я – в земле, а ты – в постели…
Мы ж не этого хотели!!!
Но…
не устану повторять я:
все солдаты в мире – братья!
Все солдаты в мире братья, —
не устану повторять я.
Рвутся жилы… Быть бы живу
моему с тобой призыву.
Кровь не капает, а льётся…
Только флаг российский вьётся.
И…
на погонах позолота
пропиталась нашим потом…
В никуда из ниоткуда…
Будь солдатом! – Значит, буду!
Но…
не устану повторять я:
все солдаты в мире – братья!
Все солдаты в мире братья, —
не устану повторять я…
Дурной знак
А на ветру не заполощется беда —
застынут наши замороченные души,
и так захочется тихонечко предать…
чтоб свои души и не слышать и не слушать,
И землю звонкая накроет тишина —
как в предрассветье, – сон неумолимо душит,
и не увижу я из своего окна,
что улетают мною преданные души
в бездонность чёрной от утраты пустоты,
в такую даль – не выразить словами…
И остаёмся вместе только я и ты,
и – подлость, подслащённая стихами…
Колыбельная наоборот
Переждём, и всё случится…
Слышишь – ктото в дверь стучится?
Ночь…
Не случайный ли прохожий
ищет – не находит тоже?
Ночь…
Кто он – этот третий лишний,
что усердствует излишне?
Ночь…
Дует из окна – нет мочи,
не спасёт полоска скотча.
Ночь…
Стыло. Далеко до света.
Как в ушко иглы продета
ночь…
А в зрачках твоих лучистых
будто прячется нечистый.
Ночь…
Нет ответа – почему же
в комнате такая стужа?
Ночь…
Только ждать, когда случится
или кто-то постучится
в ночь…
Постельная сцена
Лежу в постели, как в нирване,
речным весенним топляком:
расслаблен и немного странен,
с собою будто не знаком;
и в темноте с табачным дымом
вдыхаю бренность бытия…
не бренность же – проходит мимо,
и только простыни хрустят….
Стук в дверь, а я его не слышу, —
не пьян, не болен, не дурак,
но слышу чей-то голос свыше,
как будто в потолке дыра.
А мысли – к черту эти мысли,
их уже некуда девать:
в табачном дыме мысли виснут,
не опадая на кровать.
Сопит жена, не раздражая…
Рассвет в окно. Бессонна ночь.
Кого-то… что-то…. я… рожаю…
и только некому помочь.
Нет, не успел…
А мы не спали до утра…
Мотало лодку у причала,
и новый день искал начало
в золе уснувшего костра…
Плясали тени за спиной,
где только эхо, тьма и ветер…
как будто – никого на свете
за этой липкой тишиной…
Мерцали звёзды в темноте,
как на компьютерном экране,
и отлетало в ночь сознанье,
не отражаясь в пустоте…
Рассвет на ниточке висел…
Меня раскачивало между
разлукой, встречей и надеждой…
Нет, не успел… Нет, не успел…
Весенняя песня с карельскими нюансами
Я почти забытый и заброшенный,
Что-то слёзы катят, как горошины.
А весна за окнами тягучая —
ты, весна, меня уже замучила.
И ручьи в снегах лежат замёрзшие,
и от этого как будто горше мне.
И в окошке плачет солнце зябкое,
обмотавшись облаками-тряпками.
Не пугай меня ветрами стылыми,
всё равно всегда друзьями были мы.
Если не помру – наполню ветром грудь:
этот ветер стылый выдувает грусть.
Не забыто всё, не позаброшено —
раскатились по углам горошины…
Похожие книги
Получилось – что получилось… Небольшой итог. Хотя… итожить пока и не хочется… Но… когда-то ведь и надо. Жизнь тем и хороша, что не хочется делать того, что надо бы сделать.
Володимир Мономах (1053–1125 рр.) – знакова постать українського середньовіччя. Онук Ярослава Мудрого та візантійського імператора Константина IХ Мономаха ще задовго до сходження на київський престол зажив слави боронителя Руської землі, завдаючи нищівних ударів половецьким ордам, а ставши великим князем, поклав край їхнім руйнівним набігам. Його талант миротворця і державника повною мірою проявився після утвердження на київському престолі: владн
Спецу, «заточенному» для выполнения сверхсекретных операций в любой части света, вроде бы не по рангу опускаться до разборок с «домашней» шпаной. Но что делать Викингу – в миру Вадиму Веклемишеву – если под удар попала любимая женщина? Мало того – те же отморозки наехали на близких Викинга в родном городе на Волге. Тут уж профи, знающему восемь способов убить человека свернутой газетой, не удержаться. К его удивлению противники оказались гораздо