– Спрашивай, – безразлично бросил в ответ старик, отвлекаясь от раздумий.
– Кто вы? Я прежде не встречал существ, способных вот так, в считанные мгновения менять внешность. Я прочёл много трудов о множестве различных обитателей Тилрадана, но в этих книгах о полуразумных народах сказано крайне мало. Коротенько о гоблинах, хотя этих пройдох, пожалуй, встречал каждый. Ещё меньше о троллях и диккарах. Редкие отрывки о зари – потомках драконов. И попросту ничего о таких, как вы. А ещё меня удивляет, что ты, вождь, свободно излагаешь на общем наречии, в то время как твой народ с трудом подбирает слова, дабы изъясниться, просто указывая чужаку дорогу.
Тэхтат сменил позу, уселся поудобнее и по-отечески улыбнулся.
– Ученный броктар – это для меня что-то новое, – хихикнул он. – Прошу, не принимай слова за обиду. Мы инфери. Для вас, разумных, мы дикари, хотя наши корни уходят в твердь эпох гораздо глубже, чем основа зарождения самих тилов. И всё же мы всегда были и навсегда останемся только лишь дикими насельниками непригодных для жизни прочих земель. Вечно гонимые и вместе с тем желанные союзники смутного времени.
– Но почему? Я не считаю вас дикарями. Мы ничего не знаем о инфери. Как мы можем судить?
– Отрадно, что молодая кровь старого мира думает иначе, чем его пращуры, – поддержал старик. – Однако прежде всё было по-другому. В пору Войны Семи инфери и прочие старшие расы не брались в расчёт при переделе владений. Разумные, играющие в свои кровопролитные игры, не желали соседствовать с малочисленными племенами, чьи устои и традиции разительно отличались от задуманного ими порядка. Тогда большая часть нашего народа была расколота, растаскана во служение зарождающимся грозным государствам, а затем уничтожена во имя чужой славы. Тех же, кто выжил, отвергли, как пережиток минувшего, от которого следует избавиться. А затем согнали с насиженных мест в непроходимые топи, ставшие позже Шепчущим прибежищем. Некоторые из нас, не желая подобной судьбы, отправились искать лучшей жизни в Рундар, но оказалось, что в чужих землях их также не ждали. Тамошние владыки по-прежнему видели в нас лишь инструмент, умение принимать любой облик – непрошеный дар богов. Возможно, именно благодаря ему инфери не были истреблены полностью. Впрочем, для каждого беглеца обнаруживался только один итог – прозябание в качестве соглядатаев, наёмных убийц, а то и вовсе неминуемая гибель.
Тэхтат развел ладонями, а его лицо посерело и подёрнулось стародавней тревогой.
Многие покидают племя по сей день. И это их право. Когда-то в рядах первых пилигримов шествовал и я сам. Несколько столетий я преданно служил многим правителям. Именно оттуда берут начало мои скромные знания общего вместе с ещё несколькими языками, на которых, скорее всего, уже никто не говорит, – хмыкнул вождь. – Но так или иначе, к началу своего заката я вернулся в Зарию. С тех пор стараюсь делать всё, чтобы мой народ жил собственными устоями, а не нуждами сильных мира. Мы построили дом на костях предков, и духи благодарны нам за то, что мы чтим их память непрерывным присутствием. Многое было потеряно, но ещё больше приобретено. Невзгоды не озлобили нас. Мы усердно трудимся, славим богов и принимаем лишь деяния... Как это называется у разумных? – «по совести». Инфери верят, что любые поступки имеют равноценное отражение. Иначе не стали бы помогать ни вам, ни прочим, кто оказывался здесь прежде. Пожалуй, так... Я ответил на твои вопросы, чужеземец Варанта?
