Читать онлайн Геннадий Демчев - Человеческие судьбы

Меня сегодня Муза посетила,

В глаза смотрела, с обидой говорила:

– Я не даю спать тебе три ночи,

А ты, поэт, творить поэзию не хочешь.

Может, обиделся, что долго не являлась?

Ты можешь без меня писать, казалось.

Я прихожу к тебе всегда в конце лета.

Давай работать, есть время до рассвета.

Посмотрел на Музу и увидел в глазах

Красоту творений в поступках и делах

И, улыбаясь, тихим голосом сказал:

– По тебе, дорогая, всё лето я скучал.

Почему приходишь ночью, а не днём?

Погуляли бы в парке с тобою вдвоём,

Присели, достали бы ручку и тетрадь,

Стали вместе стихи писать.

Когда ночью ко мне приходишь,

До утра со мной поэзию творишь.

Я не из бетона или стали отлитый,

На работу иду усталый и разбитый.

– И всё же! – ответила Муза в тишине,

– Днём приходить несподручно мне,

Я привыкла являться в ночной тиши.

Так что, поэт, просыпайся и пиши!

Хочешь стать уважаемым, знаменитым

Среди поэтов и писателей, маститым?

Твори, дерзай, старайся день и ночь,

А я же, твоя Муза, готова в том помочь!

– Муза, ты прекрасна и красива, спору нет!

Встреча с тобой – счастливый мой билет!

Буду творить все ночи до рассвета,

Не упущу своего счастливого билета.

Музе отказать не мог – я сдался!

Так и не заснул, как ни старался.

Сегодня ночью, в наступившую среду,

Написал «Донбасс» и с «Музой беседу».

Над Саур-Могилой солнце светит, как обычно,

Стоит немая тишина – непривычно.

Порою слышно высоко в зените

Стук сердец воинов, отлитых в граните.

Непобедимые, гордо смотрят на нас,

Отдав жизни за Россию, за Донбасс.

Потомки не раз ещё сюда придут,

Героев вспомнят и честь им отдадут.

Спокойно спите в своём мире

Моторола, Корса, Жога, Гиви…

С постаментов, как живые, смотрите на нас –

Вас не забудет ни Россия, ни Донбасс!

Помним всех погибших по дате,

Убитых репортёров, о нашем Бате.

Как ни стреляйте, ни бомбите нас –

Голову не склонит перед врагом Донбасс!

На алее Ангелов немая тишина,

На граните выбиты детишек имена.

Не услышим больше их весёлый смех,

Нацисты подло убили всех.

Не играть детям никогда в игрушки,

Не пойдут в садик, как их друзья-подружки.

Им не постареть и не стать седыми,

Игрушки и цветы лежат перед ними.

На Украину шлют Америка и НАТО

Танки, снаряды, пушки, злато,

Желая уничтожить Россию годами.

Но Победа будет всегда за нами!

Воины России сильны, как никогда!

Идут вперёд, освобождая города

Мариуполь, Артёмовск, Лисичанск…

Освободим Краматорск и Славянск!

Пройдут годы, народ мирно заживёт,

Донбасс вновь будет возрождаться.

Если Родина сыновей на защиту позовёт,

Как прежде, будем неистово сражаться!

Над Саур-Могилой солнце светит, как обычно,

Тишина стоит немая – непривычно!

Здесь шли бои, снаряды рвались,

Внуки, как и деды, с нацистами сражались!

Я часто вспоминаю, дорогая графиня,

Последний наш бал во дворце.

Гостей принимала великая княгиня

С милой улыбкой на уставшем лице.

Вы руки положили поверх эполет,

Вы улыбались, мы в танце кружились

Под звуки оркестра, ослепительный свет.

Глаза ваши от счастья светились.

Своей красотой, дорогая графиня,

Затмили весь белый мне свет.

Думал тогда, что будем отныне

Счастливы вместе много мы лет.

Простите, графиня, за разбитые грёзы.

Нет нам счастья на этой земле!

Замёрзла душа, не растопят и слёзы,

А сердце сгорает в щемящей тоске!

Завтра в атаку пойдут эскадроны.

Снежинки упали на лицо и погон.

Будут убитые, раненых стоны.

Помолитесь, графиня, за нас у икон.

В голой степи ветер лишь воет

Да пули свистят со всех сторон.

Жизнь наша и гроша здесь не стоит.

Для себя оставлю последний патрон.

Болит душа и старая рана,

Эскадроны редеют, много нас пало.

Вчера схоронили штабс-капитана –

Донская земля ему пристанищем стала.

Войну мы, графиня, уже проиграли,

Живым нам места нет в этой стране.

Мы для России изгоями стали,

Место наше в сырой лишь земле.

Сотни миллионов лет

В небесах, над землёй далёко,

Излучая тусклый свет,

Светит звезда одиноко.

То звезда моей судьбы

То гаснет, то сверкает.

Зигзаги моего пути

Своим светом озаряет.

То укажет верный путь,

Когда собьюсь с дороги.

То навеет тоску и грусть

О доме, о родном пороге.

Позовёт в дальний путь

За собой, в космические дали.

Озарит мечтой, от которой не уснуть,

О той, что мы мечтали.

То зажжёт в сердце любовь

На своё похожее мерцание.

То поселит в душе боль,

Любви угасшей разочарование.

Когда в клочья рвёт судьбу,

Будто в бездну летишь с обрыва.

Смотрю в небо на ту звезду –

Даёт силы жить и позитива.

(Посвящается артиллеристу Николаю Сиротинину, геройски погибшему в годы Великой Отечественной войны)

Измотанный наш стрелковый полк

Отступал с боями на восток.

За околицей одной деревушки

Остановились на пригорке у речушки.

Природа радовала глаз,

Думали, что есть приказ

Окопаться на высотке той

И фашистам дать суровый бой.

В шеренгу построил командир,

Прошёлся вдоль и спросил;

– Есть доброволец, готовый к бою?

Тогда выйти из строя.

Кому-то надо прикрыть отход.

Бросил взгляд на заход,

Будто этот дивный свет

На его вопрос даст ответ.

– Почему отступаем долго так?

Нет наступлений, обхватов и атак.

Вздохнул: «Воевать учили нас теории

Малой кровью на чужой территории».

В поле веял тёплый ветерок,

Из строя вышел невысокий паренёк,

Боец безусый, молодой,

Но уже наводчик боевой.

Задачу боевую поставил командир.

На прощание обнял бойца и проговорил:

– Задержи фрицев, сколько сможешь,

Потом полк свой догонишь.

Боец посмотрел уходящим вслед,

Курить хотелось, достал кисет.

Ветер качал густую рожь,

В ожидании боя бросало в дрожь.

Ночь была тиха. Пели птички.

Заснул. Приснились брат, сестрички.

Город родной Орёл и завод,

Родная школа, любимый кот.

Сектор обстрела утром осмотрел,

Вдали натужно мотор гудел –

Колонны танков и машин

Везли солдат, снаряды и бензин.

Перекрестился три раза невпопад,

Устроил фашистам кровавый ад.

Первый танк подбил на мосту,

Вторым снарядом броневик в хвосту.

Фашисты в ловушке оказались,

В панике повсюду заметались.

Каждый снаряд ложился в цель –

На воздух бензовоз взлетел.

Взорвалась машина со снарядами,

Танку башню снесло рядом.

Второй на месте закрутился, задымил,

Сполз в кювет, перевернулся и застыл.

Паника вокруг, куда-то все бегут,

Враг не поймёт, откуда бьют.

Кругом взрывы, всё дымит,

Смерть врага не щадит.

Долго не могли определить фрицы,

Кто и с какой по ним бьёт позиции.

Казалось, в бой с полком вступили,

Наугад танки и пулемёты палили.

Пара танков в одном местечке

Решили форсировать речку.

Речка жестоко их обманула,

Илом вязким затянула.

Николай крикнул: «Засекли, вот гады!

Жаль, кончаются снаряды».

Пули ударили пушке в щиток,

Взрыв обжёг левый бок.

Во врага последний послал снаряд,

В небо бросил прощальный взгляд.

Сел на землю, зажал рану,

Вспомнил дом, отца и маму.

Он сидел спиной к лафету,

Приготовил гранату, достал газету.

Болела рана, было жарко.

Скрутил самокрутку, затянулся сладко.

Фашистов много нашли конец,

Смертью храбрых пал боец.

Он в плен не сдался,

На гранате с врагами подорвался.

Даже враги подвиг оценили,

С почестями его похоронили.

Унтер сказал: «Славный воин,

Никто из нас его недостоин!»

За деревней, в поле у моста,

Стоит обелиск, на нём звезда.

Пройдут люди, вспорхнёт птичка,

На обелиске с надписью табличка:

«Здесь последний бой свой дал

И смертью храбрых пал,

Защищая родной край,

Артиллерист Сиротинин Николай».

Вижу не то сон, не то виденье.

На плакат придорожный я смотрю:

«Мама, с Днём рождения!»,

«Я тебя люблю!».

Комки к горлу подкатились,

Не выдохнуть, не вздохнуть.

Глаза слезами налились,

Слова не сказать, не шепнуть.

Перед глазами жизнь прокатилась

В один миг, как наяву,

Как ты, сынок, родился и вырос,

Как на руках тебя ношу!

На фото улыбкой я светилась

Задорна, красива и молода.

За тебя, сыночек, всегда молилась,

День и ночь всегда ждала.

Ты от меня сейчас далёко,

Я тебя, как прежде, жду.

Ты с семьёй, тебе не одиноко.

Я вас тоже всех люблю.

Вижу не то сон, не то виденье.

На плакат придорожный я смотрю:

«Мама, с Днём рождения!»,

«Я тебя люблю!».

Город Москва – России столица,

Гордится тобою большая страна!

Гостей, москвичей счастливые лица

В метро и на улицах встретишь всегда.

Парки, мосты и жилые массивы

Возводятся быстро и видом красивы!

Улиц и зданий прекрасно убранство,

Жители Москвы – твоё богатство!

В сорок первом, в суровый тот год,

На защиту Москвы поднялся народ!

Много врагов на подступах пали,

Москву и Россию тогда отстояли!

На башнях Кремля звёзды горят,

Александровский сад – часовые стоят,

Вечный огонь торжествуя горит,

Ничто не забыто – никто не забыт!

Вечером в тёплую кроватку лёг,

За окном гуляла стужа.

В голове сложился слог,

Понял, не заснуть – пришла Муза.

Хотел прогнать я Музу прочь,

Глаза слипались, в сон тянуло.

На дворе стояла глухая ночь.

Муза блокнот и ручку протянула.

Посмотрел на Музу, глянул в поток,

Строки стихов в ряд сложились.

Написал в блокнот пару строк,

Остальные в рифму не ложились.

Сон о себе давал знать,

Муза к себе поэзией тянула.

Побрёл понуро спать в кровать,

Муза рифмой вдруг толкнула.

Пришёл на кухню, и вот

Налил в заварник кипяточка,

Взял в руки ручку и блокнот.

Рифмы ложились за строчкой строчка.

С ночной гостьей гоняю чай,

Поэзию высокую творю.

Голос Музы: «Поэт, ты не серчай,

Ночами спать что не даю.

Бывает скучно, ночью не заснуть.

На улице холод, пролетело лето.

К кому-то хочется в гости заглянуть,

Посетить хорошего поэта».

В ночной тиши Музе я ответил:

«Для меня ты гостья дорогая.

День ли ночь, или поздний вечер,

Приходи всегда на чашку чая».

Закончил поэму в тишине,

Заснул сладко перед рассветом.

Муза приснилась и сказала мне:

«Я прихожу к таким, как ты, поэтам».

Однажды утром, замерев на пороге,

Подставлю лицо под солнечный свет.

Весь жизненный путь непростой дороги

Окину сквозь выси прожитых лет.

Эти годы, унесённые в дали,

Уже не вернуть, да их и не жаль!

Немало событий они повидали,

Оставив на сердце радость, печаль.

Вспомню поля, луга и овраги,

России природу, родную до слёз,

Дурманящим вкусом медовой браги

Был опьянён средь рощи берёз.

И где-то, сидя на самой макушке,

На суку и сквозь листьев просвет,

Раздавалось «ку-ку» голосистой кукушки,

Отмеряющей щедро мне жизни лет.

Солнце, садясь, зажигало зарницу.

По телу бежала блаженная дрожь,

Ветер качал в поле пшеницу.

Я знал – сейчас ко мне ты придёшь.

В свежем скошенном сена стоге

В экстазе губы кусали мы в кровь,

И ласкам не будет предела, а в итоге –

Вечною будет наша любовь!

Жаль безумной любви угасшей,

Завядшей, словно луговые цветы,

Жизни счастливой совместной нашей,

Вдаль улетевшей неизбывной мечты!

По ладони цыганка гадала когда-то,

Глядя с прищуром, продолжала твердить:

«Будешь ты счастлив и жить богато,

Не забудь только ручку позолотить!»

Три могучих дуба, как три брата,