– Можете опустить руки и сесть в кресло, – благосклонно разрешил он и отошел в другой угол комнаты. Снял со спинки стула пальто и шляпу гостя, быстро осмотрел их: оружия не было и там.
– Зося, выйди, пожалуйста, нам с паном надо поговорить. И собери самое необходимое. Себе и мне.
– Пан полковник зря беспокоится, – спокойно сказал незнакомец. – Я не имею дурных намерений.
– Вот как?.. – протянул несколько удивленный Марчевский. – Зося, почему ты его впустила?
– Но он сказал, что давно знает тебя, – красивое Зосино лицо выражало искреннее недоумение.
«Боже мой, вот когда глупость женщины отнюдь не благо, а погибель в прямом смысле слова», – раздраженно подумал пан Викентий.
– Хорошо, мы сейчас все выясним, – Марчевский подошел к окну, немного отодвинул штору и посмотрел вниз. Улица была пустынна. – Иди, Зося, делай как я сказал!
Дождавшись, пока она выйдет, Пан Викентий подошел к столу и, не убирая пистолета, сел напротив гостя. Отметил про себя, что тот держится достаточно спокойно. Наверное, надеется выкрутиться? Но ноздри до сих пор щекочет сладковато-приторный запах «Фрюлинга», а это смертный приговор!
– Итак, – глядя в глаза незнакомцу, сказал Марчевский, – пан знает меня, мое бывшее звание, знает, где я живу, а я, представьте, пока не знаю о вас ничего. Не хотите восполнить пробелы?
– Пан полковник не прав: офицер всегда остается офицером, даже если армия потерпела поражение, – мягко улыбнулся гость. – Поэтому я обратился к вам по званию. Однако вы, похоже, действительно меня не помните?
– Представьте себе, – с издевательской усмешкой ответил полковник.
– Я Тараканов, из Кракова.
– О, так пан русский? Интересная новость. И что же вы делаете здесь? Откуда знаете меня, как нашли мое жилище в этом городе? Отвечайте быстро, на долгие разговоры нет времени.
– Надеюсь, пан полковник не станет стрелять в квартире при женщине, если я достану сигареты? – вместо ответа поинтересовался Тараканов. – А на ваши вопросы я отвечу. Все очень просто – мне нужны пенёндзы[4], а знакомых здесь нет. Я случайно увидел вашу даму и пошел за ней, надеясь на счастливую встречу с вами. Вот и встретились. Не откажите в помощи бывшему сотруднику дефензивы?[5]
– Складно лжете, господин Тараканов, но неправдоподобно. Во-первых, Зося не выходит из дома! А во-вторых, среди сотрудников дефензивы у меня не было знакомых с фамилией Тараканов. И вообще там не служат эмигранты!
– Не служили, но сотрудничали! – уточнил гость без тени смущения. – Полиция не может обходиться без осведомителей.
– Согласен, – кивнул Марчевский, – но теперь вы, видно, быстро сменили хозяина.
– Прошу вас, не торопитесь с выводами! – примирительно поднял руки Тараканов. – При новом хозяине зачем бы мне деньги? Кстати, могу предложить вам купить весьма интересную вещь, и надеюсь, она придется вам по вкусу. Но самое главное – деньги! Они у вас есть?
– Короче, чего вы хотите? – самоуверенность Тараканова начала раздражать пана Викентия. С каким удовольствием он всадил бы между глаз пулю этому бывшему полицейскому осведомителю, наверняка перешедшему на службу к оккупантам. Слишком много говорит за это. Может быть, не ждать темноты, а пристрелить его прямо в квартире, а потом уйти? Нет, пока ничего еще не ясно с его собственными делами, нельзя столь явно бросать вызов немцам: они хватятся своего соглядатая, придут, обнаружат труп и…
