Что же касается экзаменов, то жизнь устраивает их нам неожиданно и достаточно часто, не оглядываясь на то, усердно ли мы занимаемся самым важным предметом или валяем дурака, на что каждый, наверное, тоже имеет право.
Впрочем, в ожидании тех чудесных времён, когда значение внутренней культуры получит всеобщее признание, каждый из нас может признать её значение для себя. Каждый может уделить внимание внутреннему ориентированию, начиная с любого мгновения. И раз мы с тобой, читатель, встретились на страницах этой книги, значит для нас это мгновение уже когда-то настало.
С выяснения смысла названия книги, наверное, следовало её начать. Тем более, что название со странностью. «Человек среди учений» – это ещё понятно. Но «Человек среди чувств»?..
Среди чьих чувств? Ведь не среди чужих. А если среди своих, то разве чувства человека – это не он сам? Как это возможно: быть среди себя самого?
На вопрос «возможно ли это?» ответить легче. Достаточно рассказать сказку.
На вопрос «как это возможно?» ответить труднее. Пришлось бы рассказать множество сказок. Для каждого свою. Но что-то в них было бы общее.
Сидел как-то поэт в саду и сочинял стихи: пришло к нему вдохновение. И вдруг ему стало ужасно интересно рассмотреть вдохновение поближе. Протянул к нему руку, а вдохновение наутёк. А поэт – за ним!..
По сторонам поэт не оглядывался, лишь бы не отстать. Даже и не заметил, как это они среди зеркальных избушек оказались. В какую-то из них вдохновение и нырнуло. Вот только в какую?
Подбежал поэт к одной избушке, распахнул зеркальную дверь, спрашивает: «Не здесь вдохновение?» – «Да нет, – говорит хозяин избушки. – Это я тут живу, любитель природы».
Бегает поэт по избушкам, ищет вдохновение. А ему то любитель порассуждать попадётся, то любитель повыступать, то ещё кто-нибудь.
Тут заметил он, что его отражение в зеркальных избушках всё бледнее становится, а сами избушки всё прозрачнее. Ещё заметил, что избушки эти далеко тянутся, когда это все их обойдёшь?
Но поэт не расстроился. Идёт неторопливо, разглядывает жителей разнообразных за прозрачными стенами. Сам уже и не отражается ингде, словно его и нету.
Только вдруг вспомнил он, что стихотворение своё не дописал. Вернуться захотел. Только как же это сделать? Глаза зажмурил, головой потряс. Открыл глаза – а он уже в саду. И вдохновение где-то рядом мелькает. Не стал поэт больше его выслеживать, а скорее принялся за стихи.
По разным побуждениям и с разными целями человек может оказаться среди обитателей своего внутреннего мира. Каждый обитатель – это он, и сам наблюдатель – это он.
В каждом из обитателей своего внутреннего мира я могу узнать себя самого. Каждый отражает какую-то сторону моего существования. И каждое из таких отражений, как только я разглядел его, уже стало чем-то самостоятельным.
И когда я обнаружу, что все они, эти обитатели-отражения, живут сами по себе, я останусь лишь наблюдателем. Невидимым наблюдателем, прозрачным путешественником, бесплотным вниманием к подробностям внутреннего мира.
Вот это чистое «я» и можно назвать человеком среди чувств. Человеком среди чувств и всего остального, что может встретиться нам в той нашей персональной вселенной, где так легко очутиться и где мы так плохо, к сожалению, ориентируемся.
Человек среди чувств – это центральное ядро человеческой души, её суть.
