Немногословным парень оказался. Писателя я не знаю такого.
– Ну читай-читай, – сказал ему я.
Мне более чем прекрасно было видно, что незнакомец не заинтересован в разговоре со мной. До крайности понятно, что молокосос не понимает меня. Поймёт он, если только послушает и поверит мне или же проживёт без крыши над головой около восьми лет, веруя в яркую небыль.
– Ты молодец, что читаешь, – всё-таки сказал я ему. – Помню в молодости тоже читал. Знаешь, русские писатели пишут гораздо лучше иностранных.
– Да, – удивительно, но он охотно ответил на мои некомпетентные высказывания. – Мне нравится русские писатели и зарубежные.
Виду меня был лихорадочным, а у парня очень энергичным. Не знаю с какой стороны моего нутра продолжился этот странный диалог двух персон на разных высотах.
– Беляев замечательный писатель, – вспомнил я. – Это же надо так писать, что все образы, будто настоящие. – (Интересно, ему понятно, что я говорю. Голос у меня слабоват и хрипловат).
– Да-да, – уже трижды повторил парень, согласно кивая на все мои рассуждения, – я читал Беляева. Замечательный писать. Особенно роман «Человек-амфибия»…
– Нет, – перебил его я. – «Человек-амфибия» – хорошо конечно. Вот только нереально всё это. Развлечение с хорошим описанием – да и только. Он писал про то, что происходило наяву с элементами фантастики. И как люди вообще посмели поставить его рядом с Стругацкими?
Удивительно, что малолетка внимательно слушал мои слова, глядя в мои глаза. Кого видел он во мне? Я всегда побеждаю в споре, потому что у людей не хватает времени проводить дебаты с бездомным. Внимательность и интерес в карих глазах меня поразил.
Внезапно меня пробивает током, что я чуть не вздрогнул за местом. Меня будто окотило с ведра ледяной водой, а волосы едва не поднялись дыбом. Точь-в-точь такие же глаза были у Машки, когда я пригласил ту на свидание.
Я хорошо помню тот весенний вечер, когда, между нами, с ней бурлило счастье и благополучие. Господь посылал мне подарки, чтобы потом у меня хватило силы воли сложить всё к ногам его, выходя из человейника. Пожалуй, уж слишком сильный был хлопок той дверью. На восемь бесконечных лет затянулись мои поиски, что я провёл здесь.
Но какие же были красивые карие глаза…
На выпускном было не так, как нам хотелось. Вроде всё пошло по плану, но настроения не было у моих бывших одноклассников. Наверное, всё испортил этот ужасный летний дождь, ломающий привычные законы природы. Летом обычно жарко, а тут ледяной капли намочили мой костюм. Мы с Машей заказали такси, не встретив закат вместе с остальными. Всё-таки выдержать столь напряженную атмосферу было до боли тяжело.
Никакой дождь не сможет смыть во мне желание поцеловать рубиновые губы. Я знал, что оденет Маша подаренное мной калье. В моей памяти до сих остался апрельская ночь, проведённая с ней на балконе. Казалось, звёзды и луна светили тогда только для нас. Она прижилась ко мне всей своей пышной грудью, и я смог ощутить вкус счастья, что обитал на её губах. Первый наш с ней поцелуй запомнится мне на века.
После той ночи, у нас больше с ней не было таких страстных поцелуев. Порой после школы или во время вечерних гуляний, она с хитрой улыбкой целовала меня в щёки или краешки моих губ, но это было несерьёзно для меня.
Я дал не только себе обещание поцеловать Машу на выпускном, тоже самое я сказал своему младшему брата, который уже окончил восьмой класс. Стоя у шифоньера с зеркалом, я поправлял рукав своей рубашки и рассказывал юнцу о своих планах. Мы даже решили побиться об заклад, но не серьёзно конечно же. Однако, даже в шуточном споре мне проигрывать неохота, поскольку мой брат довольно энергичный парень. Ему только дай повод для шуток и стёба, как тот начнёт из-за своей зависти подкалывать меня. Что взять с молодого?
