– Как погуляли? – спросил я Максима.
Он рассказывал, как они с одноклассниками весь день бесцельно шлялись по городу, веселились, придумывали какие-то безумные развлечения, чтобы как-то занять себя, и Максим сделал вывод: он рад, что учится в одном классе с этими ребятами – а я радовался за него.
– Один друг предложил мне работу. – сказал он.
– Правда? Это же круто.
– Да, после школы. Не знаю, соглашаться или нет.
– Братишка, – я положил руку ему на плечо. – Даже не раздумывай. Это твой шанс уже сейчас почувствовать себя взрослым. Заработать копеечку и сводить в кино девчонку. Перед тобой открываются большие перспективы. Не отказывай себе в этом из-за надуманного страха.
– Что ж, – он задумался. – Тогда я, пожалуй, соглашусь.
– Верное решение. А что за работа?
Глаза его нервно забегали.
– Пока не буду говорить. Не хочу сглазить.
Я откусил ещё кусок и прожевал его.
– Не упускай свой шанс, как однажды я упустил свой.
– Какой шанс ты упустил?
Я засмотрелся на поле. Вратарь пропустил мяч, и товарищ из его команды в гневе набросился на него.
– Неважно. – прошептал я.
Мы пришли с Рафом на трибуны, на это же самое место. Один Бог знает, сколько мы сидели, но сидели в глубоком молчании, и оно съедало меня. Зазвонил мобильник, я был счастлив, что хотя бы рингтон нарушил это тяжёлое молчание. Звонил Фима. Чёрт! Я же совсем забыл.
– Алло, Витт, ты где? – послышалось на том конце трубки.
– Слушай, Фима, мне правда неудобно, но я забыл.
– В смысле? Дава, ты попутал? Марат задержался только из-за тебя. Мы тебя уже полчаса ждём.
– Фима, я всё понимаю, но случились такие обстоятельства, что…
– Да какие обстоятельства! Ты меня подвёл. Ты меня перед человеком подставил.
– Фима, я…
– Марат не любит безответственных. Я не смогу договориться по поводу тебя, больше он меня не послушает. Ты упустил свой шанс, Дав.
Послышались быстрые гудки. Он бросил трубку.
– Блять! – в сердцах закричал я.
Раф никак не отреагировал на услышанный разговор. Он был весь в своих думках.
– Поверить не могу, что нас отпиздили. – сказал он.
– Ты не можешь быть сильнее всех.
– А ты не можешь проявлять слабость!
Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза.
– У нас высокие отношения, Дави. Ты учишь меня не быть тупым, а я учу тебя не быть девчонкой. И я делаю попытки исправиться, но ты! Ты никак не хочешь усваивать урок! Зачем ты полез в карман? Зачем показал себя жертвой?
– Я испугался.
Он сдавил рукой моё плечо.
– Никогда! Сука, никогда не бойся! Это нас должны бояться. Это мы хищники! А они жертвы.
Он вернул взгляд к полю, долго следил за игрой, а потом глаза его расширились, тело дрогнуло, а плечи расправились. Он был похож на змею перед смертельным прыжком.
– А вот и жертва объявилась. – со злой улыбкой прорычал он.
Сначала я не понял, о чём он говорит, но потом всмотрелся в поле и увидел, как мяч гоняет тот самый главный из компашки, что избили нас. Только на этот раз он был один, никого из той шайки я не заметил.
– Что ты хочешь сделать? – спросил я.
Я боялся, что Раф натворит глупостей.
– Будем, как хищники. – ответил он. – Выжидать.
Игра продолжалась ещё долго, примерно час. Наконец, народ стал расходиться, игроки постепенно покидали поле и уходили вместе с болельщиками. Тот же тип играл до последнего. И, когда уже на поле остались единицы и сыграть серьёзную игру было невозможным, он попрощался с ребятами и пошёл вон из поля. Один! Совершенно один!
